Миссия России. В поисках русской идеи

Митрополит заложил храм Христа Спасителя на новом месте, сам выбирал для него горельефы, придумал иконостас в форме часовни. Начал переводить Библию на русский язык.

В 1823 году им был составлен и сохранен в тайне акт о назначении наследником престола великого князя Николая Павловича.

В 1830 году он отказался освятить Триумфальные ворота, построенные в память о победе 1812 года, – Филарет заявил, что «служителю Бога истинного невозможно освящать и окроплять святой водой изваяния, представляющие языческие лжебожества».

Он короновал на трон Александра II и сколько мог противился его главному детищу – освободительной реформе крестьян.

Очень много о духовных дарах и талантах Филарета может сказать и его публичная поэтическая полемика с Пушкиным. На знаменитое пушкинское стихотворение:

Дар напрасный, дар случайный,
Жизнь, зачем ты мне дана?
Иль зачем судьбою тайной
Ты на казнь осуждена?
Кто меня враждебной властью
Из ничтожества воззвал,
Душу мне наполнил страстью,
Ум сомненьем взволновал?
Цели нет передо мною:
Сердце пусто, празден ум,
И томит меня тоскою
Однозвучный жизни шум.

Филарет ответил:

Не напрасно, не случайно
Жизнь от Бога мне дана,
Не без воли Бога тайной
И на казнь осуждена.
Сам я своенравной властью
Зло из темных бездн воззвал,
Сам наполнил душу страстью,
Ум сомненьем взволновал.
Вспомнись мне, забвенный мною!
Просияй сквозь сумрак дум —
И созиждется Тобою
Сердце чисто, светел ум!

В ответ на это митрополиту Филарету восхищенный Пушкин написал «Стансы»:

Твоим огнем душа согрета
Отвергла мрак земных сует,
И внемлет арфе Филарета
В священном ужасе поэт.

Памятник 1000-летию России. Достоевский и «русская идея»

На следующий год после объявления об освобождении крестьян Россия широко праздновала свой тысячелетний юбилей. В Великом Новгороде открыли самый масштабный за всю нашу историю монумент России.

Памятник этот не знает себе равных в мире – нигде на планете не отливали память о целом тысячелетии. Он посвящен не одному человеку или событию, а целому народу и всей нашей хронике. Самое главное – в этом памятнике достигнута какая-то предельная духовная и смысловая высота в понимании самих себя.

На самой вершине монумента – женщина, склонившаяся под благословением ангела: это Россия на коленях перед Богом. Ангел держит в руках крест и благословение Божие – это благословение на несение Креста жизни среди мира, отпадающего от Бога, Креста непрестанной защиты себя и имени Божия, Креста хранения заповедей Его и знания о Нем – православия.

Верхний ярус, по идее скульптора Микешина, отражает одну из триад русской государственности: православие. Следом вниз идут еще две: самодержавие и народность.

В ярусе «Самодержавие» – шесть ключевых русских правителей. Рюрик – основатель государства – смотрит в сторону древней столицы Руси, Киева. Святой Владимир, поскольку крестил Русь, смотрит в сторону Византии, откуда к нам пришло наше главное сокровище. Князь Дмитрий Донской глядит на восток – в сторону Орды, куда прогнал татаро-монголов. Иван III – основатель самодержавного государства – смотрит в сторону Москвы. Михаил Романов – восстановивший самодержавие в 1613 году – глядит на запад, куда прогнал польских и шведских интервентов. Ну и Петр I – основатель Российской империи – смотрит в сторону основанного им Петербурга.

В нижнем ярусе – 109 фигур ключевых для России людей: просветители, государственные деятели, военные, герои, писатели, художники. Разный, сложный русский народ, отразившийся в своих лучших представителях.

Конечно, этот памятник – некий духовный государственный идеал, сродни легенде о Китеж-граде, святом русском городе, который скрылся от татарского поругания в водах озера, унеся с собой недосягаемый образ святой Руси.

Едва ли такой дух царил в реальности, но все же сформулированный идеал и тоска по нему очень важны для указания вектора развития страны. Если даже в последние десятилетия империи, прошедшей через все поломки и западные влияния, она выглядела как православное развитое государство с единым, живущим под крестом народом, то можно представить себе яркое духовное бытование, которое царило у нас до петровских преобразований.