Миссия Шута

Я и сам старался много работать, часто оставаясь в доме, несмотря на прекрасную погоду. Мне нужно было обдумать все, что произошло, а Ночному Волку требовалось время, чтобы прийти в себя. Я понимал, что моя забота не поможет ему быстрее поправиться, но мне не удавалось скрыть тревогу. Когда я пытался войти с волком в контакт при помощи Дара, меня встречало хмурое молчание – это было совсем не похоже на моего прежнего спутника. Иногда я отрывался от работы – он меланхолично наблюдал за мной. Я не спрашивал, о чем он думает: если бы зверь хотел поделиться со мной мыслями, он не стал бы закрывать свой разум.

Постепенно Ночной Волк начал возвращаться к привычному образу жизни, но прежняя его живость исчезла. Теперь он двигался осторожно и всячески берег свое тело. Он перестал постоянно сопровождать меня, а лишь лежал на крыльце и наблюдал за моими приходами и уходами. Вечерами мы по-прежнему охотились вместе, но передвигались значительно медленнее, делая вид, что нас задерживает Шут. Чаще всего Ночной Волк лишь указывал мне дичь и дожидался моей меткой стрелы, а не бросался в погоню. Эти изменения беспокоили меня, но я старался держать тревоги при себе. Ему требуется время на выздоровление, убеждал я себя, вспоминая, что волк никогда не любил жаркие дни лета. Когда наступит осень, он снова станет самим собой.

Постепенно наша жизнь втроем вошла в привычное русло, словно так было всегда. Вечерами мы рассказывали друг другу истории о незначительных событиях из нашей прежней жизни. Через некоторое время запасы бренди подошли к концу, но разговоры остались такими же непринужденными и приятными. Я поведал Шуту о том, что видел Нед в Хардиновой Мели, и о том, что говорили про Одаренных на рынке. О выступлении менестреля на празднике Встречи Весны, о том, как Чейд описал мне принца Дьютифула и попросил обучать юного наследника трона Силе. Шут внимательно слушал мои истории – подобно ткачу, собирающему разноцветные нити для создания гобелена.

Однажды вечером мы попробовали украсить корону петушиными перьями, но оказалось, что у них слишком тонкие черенки, – перья торчали в разные стороны. Мы оба сразу поняли, что они не подходят. В другой раз Шут поставил корону на стол и выбрал кисточки и чернила из моих запасов. Я присел рядом. Он аккуратно разложил все перед собой, погрузил кисточку в синие чернила и задумался. Мы так долго сидели молча, что я стал различать голоса потрескивающих углей в камине. Потом он отложил кисточку в сторону.

– Нет, – тихо сказал Шут. – Что-то не так. Еще не время.

Он аккуратно убрал корону в сумку.

В другой раз, когда Шут до слез рассмешил меня своей очередной непристойной песней, он вдруг положил лютню и заявил:

– Завтра я уезжаю.

– Нет! – запротестовал я. – Почему?

– О, ты же сам понимаешь, – беззаботно ответил он. – Такова жизнь Белого Пророка. Я должен предсказывать будущее, спасать мир – ну и тому подобная чепуха. Кроме того, у тебя кончилась мебель – мне больше нечего украшать резьбой.

– Вовсе нет, – возразил я. – Неужели ты не можешь провести с нами еще несколько дней? Во всяком случае, до возвращения Неда. Я хочу познакомить тебя с мальчиком.

Он вздохнул:

– Честно говоря, я должен был уйти еще раньше. В особенности если учесть, что ты отказываешься последовать за мной. Возможно, ты передумал? – с надеждой спросил он.

Я покачал головой:

– Ты прекрасно знаешь, что нет. Я не могу уйти и все бросить. Кроме того, я должен дождаться Неда.

– О да. – Он откинулся на спинку стула. – Его ученичество. Да и кто будет заботиться о цыплятах?

Он не скрыл насмешки, и мне стало обидно.

– У меня не слишком интересная жизнь, но она моя, – мрачно заметил я.

Он усмехнулся:

– Я не Старлинг, мой дорогой. Ты прекрасно знаешь, что я никогда не критикую жизнь другого человека. Взгляни на мою, и ты поймешь, о чем я говорю. Нет. Я должен исполнять свои обязанности, которые могут показаться скучными тому, кто ухаживает за целым выводком цыплят или пропалывает огород. А мне нужно поделиться целым выводком слухов с Чейдом, а также прополоть ряды моих знакомых в Оленьем замке.

Я ощутил укол зависти.

– Полагаю, они будут рады тебя видеть.

Он пожал плечами:

– Во всяком случае, некоторые. Другие будут счастливы, если я окончательно исчезну из их жизни. А большинство и вовсе обо мне не вспомнит. Большинство, если я проявлю известную ловкость. – Он неожиданно встал. – Я бы с удовольствием задержался у тебя подольше, – признался Шут. – Мне бы очень хотелось вместе с тобой верить, что я могу распоряжаться своей жизнью. К несчастью, мы оба лишены такой возможности.

Шут подошел к открытой двери и выглянул наружу. Стоял теплый летний вечер. Он сделал вдох, как будто собрался что-то сказать, но прошло некоторое время, он расправил плечи, словно принял решение, и вновь повернулся ко мне. На его лице появилась мрачная улыбка.

– Нет, пожалуй, я уеду завтра. Ты скоро последуешь за мной.

– Не слишком на это рассчитывай, – предупредил я.

– Но у меня нет выхода, – возразил он. – Время заявляет свои права. На нас обоих.