Миссия в Венецию

— Разве ты не знаешь, что такое "взять ноги в руки"? Нам нужно удирать отсюда, прежде чем нас схватят, — зло ответила Лорелли. — Это длится слишком долго. А я была так уверена в себе, когда выезжала из Лондона. И знать не знала, что меня впутают в убийство Джины и могут взять за соучастие. Я не отдавала себе отчета в том, что делаю, до последнего момента, пока девушка не села ко мне в машину, а потом уже было поздно что-нибудь изменить. Я спать не могу, как вспоминаю об этом. А теперь — пожалуйста, этот американец наступает мне на пятки! Он предупредит полицию!

— Хватит! — со злостью крикнул Феликс. — Что ты как заведенная, честное слово… Возьми себя за руки.

— Как ты можешь так говорить! — крикнула Лорелли. — Разве ты ничего не видишь?

— Заткнись! — заорал Феликс. — Слушай меня: надо играть теми картами, которые у тебя на руках. Если выиграешь — великолепно! Проиграешь — сам виноват. Сейчас у меня и у тебя на руках флэш-рояль. Никогда еще нам так не везло. И ради какого-то вонючего американца послать такую игру к чертям?

— Идиот! — гневно произнесла она. — Дождалась я! Ведь знала, что рано или поздно кто-нибудь возьмет нас на крючок. Нужно удирать отсюда раньше, чем вмешается полиция. Можно уехать в Буэнос-Айрес, например…

Феликс смотрел на нее, криво усмехаясь.

— Не пори чушь! Ты надумала это во время бессонницы? Что за идиотское настроение? А ты представляешь радость Альскони, когда ему сообщат, что его надули?

— Ох, да брось ты! — со злостью выкрикнула Лорелли. — Когда ему сообщат, мы окажемся далеко. Поздно будет что-нибудь предпринимать.

Феликс бросил окурок в камин.

— Может, ты думаешь, что он пожмет плечами и забудет о нас? — спросил он. — Солнце, должно быть, здорово напекло твою хорошенькую головку. Куда бы мы ни уехали, он нас везде разыщет. Мы не будем спокойны ни минуты, а день, когда он наложит на нас свою лапу… — Феликс пожал плечами. — Если это доставит тебе удовольствие, давай допустим на минуту, что тебе и мне удалось удрать в Буэнос-Айрес. Как ты думаешь, сколько времени мы пробудем в безопасности? У него есть люди во всех частях света, и он пустит их по нашему следу. На случай, если ты вынашиваешь в своей прекрасной голове идею удрать без меня, позволь напомнить тебе, что ты не будешь иметь ни одной спокойной минуты. Каждый раз, заслышав за своей спиной шаги, будешь покрываться холодным потом. Кто-нибудь внимательно взглянет, и твое сердце замрет. Ты знаешь так же хорошо, как и я, что никогда Альскони не позволит кому-либо из членов своей организации уйти украдкой. Были уже дураки, которые пытались это сделать. И знаешь, что с ними стало потом.

— Так что ты предлагаешь? — спросила Лорелли поникшим голосом.

— Прежде всего, не терять головы, — сказал Феликс. — Этот американец не внушает мне страха. Если он станет опасен, я с ним разделаюсь…

— Можно и опоздать…

— Послушай, — Феликс раздраженно отмахнулся, — тебе лучше лечь и отдохнуть. Ты нервничаешь. Он может знать, что мы существуем, но ведь он нас еще не нашел. Ты, кажется, забыла, что до нас не так просто докопаться, моя девочка!

— Так ты не хочешь уехать со мной? — спросила Лорелли, глядя на него странным взглядом.

— Об этом не может быть и речи, — сухо ответил Феликс. — Это значит, девочка, подставить себя под удар. Лучше выкинь эту мысль из головы. А теперь иди спать.

— Ты будешь говорить с Альскони?

— Пока нет. Хочу иметь побольше информации.

Она взяла со стола плащ и направилась к двери.

— Вилли должен позвонить, — напомнила она уже в дверях.

— Хорошо, я подожду.

Когда Лорелли вышла, Феликс закурил другую сигарету и, нахмурив брови, принялся ходить из угла в угол по роскошно обставленной комнате. Если этот американец воображает, что может развалить подобное дело, нужно взять его под постоянное наблюдение. А может быть, взять инициативу в свои руки и ликвидировать этого типа раньше, чем он начнет играть в открытую? Он все еще шагал, когда позвонил Вилли.

— Он исчез, — объявил Вилли. — Некоторое время он ходил по улицам, потом повернул на виа Пантането, где, как потом выяснилось, стояла его машина. И здесь я потерял его след, так как он уехал из города.

— Регистрационный номер машины ты записал? — повелительно спросил Феликс.

— Само собой. Английский номер.

Феликс записал номер машины Дона.

— Если я правильно понял, в отеле он не останавливался?

— Я же тебе сказал — выехал из города, — терпеливо повторил Вилли.

— Выясни, не снял ли он в окрестностях города виллу. Очень важно знать, где остановился этот тип. И срочно.

— Ничего не могу сделать до завтрашнего утра, — угрюмо ответил Вилли. Он ненавидел такого рода работу.

— Это твои трудности, но к утру мы должны знать, где остановился этот американец, — подвел черту под разговором Феликс и бросил трубку. Затем набрал код международной связи.

— Дайте мне Музеум 11066, Лондон, — попросил он.

Получасом позже он уже разговаривал с Крантором.

— Выясни, кому принадлежит машина с английским номером, — сказал Феликс. — Это очень важно и срочно. Как только узнаешь, звони немедленно.

Крантор обещал дать нужные сведения через час.