Миссия возможна

7. Расти в общении (вместе помолиться, рассказать о своем опыте), получая обратную связь, признавая несовершенство и исправляясь,

8. Аккуратно, постепенно, небольшими порциями доводить информацию, позволяющую усомниться в безошибочности культа, показывать, что в реальном мире человека любят, и он значим,

9. Регулярно писать письма, напоминать о своей любви подарками (пусть и небольшими),

10. Самое главное, необходимо реально проработать проблемы, а не просто вывести человека из культа и бросить.

Реабилитация членов тоталитарных культов

Современная практика борьбы с сектами игнорирует важный факт: в процессе нахождения человека в тоталитарном культе у него происходят изменения в личности, он теряет социальные связи. Недостаточно просто убедить человека в неверности доктрины или лживости организаторов – необходимо помочь психологически и социально адаптироваться к новой жизни вне культа. Это возможно лишь в том случае, если есть куда пригласить, и здесь на первое место выступают здоровые семьи и церковные общины.

Заключение

Можно много говорить о вреде тоталитарных культов, всевозможных сект и новых религиозных движений, но если не предложить им здравой альтернативы, слова так и останутся словами.

Построение церковных общин, которые сегодня живут по Евангелию, члены которых готовы свидетельствовать о своем опыте жизни с Богом и братской жизни, будет лучшим способом ведения антисектантской деятельности.

Анастасий, архиеп. Тиранский и всей Албании. Цель и мотивация миссии

Миссия является внутренней необходимостью для верных и для всей церкви. Если она отвергается, то это является не только уклонением от исполнения долга, но и самоотрицанием.

Христианин как член Тела Христова живет во Христе и не может думать, чувствовать, желать и действовать или смотреть на мир вне Христа. Для него невозможно ограничивать жизненный горизонт своим приходом, своим городом, своим народом – так называемым «христианским миром». Для него невозможно равнодушие к тем миллионам, которые все еще «отчуждены от общества Израильского, чужды заветов обетования, не имели надежды и были безбожники в мире» (Еф 2: 12). Он знает, что от одной крови Он произвел весь род человеческий» (Деян 17: 26) и «хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины» (1 Тим 2: 4). Он знает также, что, «оставляя времена неведения, Бог ныне повелевает людям всем повсюду покаяться» (Деян 17: 30). Именно смысл этого «ныне» побуждает к миссионерству. Именно это «всем и повсюду» подвигает его к тому, чтобы увидеть вселенское измерение своего долга. Этот образ мысли не имеет ничего общего с космополитическим мышлением, которое увлекает человека на поиск приключений за пределами родной земли и культуры, или с романтическим настроением, которое ведет к пренебрежению нуждами родины, кризисом «христианского народа». Пребывая в Том, Кто есть сама Реальность, миссионер всегда остается реалистом. Он знает, что поле для миссионерства есть везде. Однако он способен видеть, что нужды некоторых стран – настоятельнее, а делателей там – меньше, что есть территории, где Евангелие еще не проповедывалось. «Но как призывать Того, в Кого не уверовали? как веровать в Того, о Ком не слыхали? как слышать без проповедующего? И как проповедывать, если не будут посланы?» (Рим 10: 14-15). Эти четыре «как» зажигают его ум и сердце. Миссионер верит, что для всякого человека нет ничего драгоценнее истины, открытой Словом. Потому он чувствует, что люди, более всего страдающие в наше время, – это те, кто лишен Слова не потому, что они сами отказались его слушать, но по той простой причине, что те, кто знают его в течение веков, не заботятся о его распространении. Еще он чувствует, что его честь, справедливость, вера и любовь не могут быть подлинными, если он не пытается сделать что-то практически – по своим возможностям – в этом направлении. Подобно апостолу Павлу он чувствует, что «должен и эллинам и варварам, мудрецам и невеждам» (Рим 1: 14). Он не может взирать на Крест, на котором Господь распростер Свои руки, чтобы объять все нации и народы, как это постоянно утверждается в православных песнопениях, и в то же время ограничиваться тем, чтобы прославлять Распятого и просить Его милости, не видя всемирной цели этой жертвы и ее космического значения (см. Кол 1: 20)…

Придите, все народы;

Познайте силу страшного таинства.

Христос, наш Спаситель, изначальное Слово,

Распят за нас и добровольно принял погребение;

Воскрес из мертвых,

Чтобы спасти всю вселенную.

Поклонимся же Ему.

… Участие в миссии тех, кто думает и живет богословски, – не просто дело долга, или целесообразности, или морали: оно более внутреннее, более «мистическое», оно есть экзистенциальное повеление. Будучи частью Христа и живя в духе, миссионер не может думать и жить как-то иначе.