Миссионер

— С самого детства мальчик приносил родителям радость. Милый, послушный ребенок с ангельским личиком, он не водился с дворовыми хулиганами, учился легко и с удовольствием, занимался спортом, и там, в детской спортивной школе, числился в любимчиках. Его тренер вырастил олимпийского чемпиона по боксу, двух чемпионов страны. Его юношеский удар прямой справа имел убойную силу молота, реакция и подвижность — как у гепарда, выносливость — как у бульдога. Кроме того, его интересовали в разное время и фотография, и радио, и авиамоделизм, иностранные языки.

У них во дворе, кроме детей рабочих, появлялись сыночки и дочки больших начальников. Эти редко играли в футбол или в другие дворовые игры, то есть почти никогда, зато их можно было наблюдать с нотными папками, зачехленными теннисными ракетками, вечно спешащими из просторных квартир в свой мирок, куда «простых» не допускали. Нельзя сказать, что путь в эту компанию был ему заказан, напротив, на дни рождения к ним мальчика приглашали через его отца-начальника; и он заходил туда, только ненадолго, потому что уже тогда его отвращали в этих детях неприятный апломб и высокомерие.

Друзья мальчика, хоть и имели происхождение попроще, но интересы имели не менее обширные, а знания совсем не слабее, чем у «номенклатурных» детей. Зато с ними можно было запросто. В их среде тебя ценили за твои реальные ценности, особенно за честность и знания, честь и благородство.

Иногда их день начинался на утренней рыбалке, потом они на велосипедах колесили по всему району, забирались на свалку стройматериалов, играли в диверсантов на развалинах жилого дома, с самой войны уродовавшего их красивый, утопающий в зелени район. Закончиться такой день мог в театре или у кого-нибудь в гостях, где они, прилично одетые, степенно вели себя на радость родителям.

Но вот настал тот самый страшный год их детства, когда смерть так близко прошла рядом с ними, обдав их смрадным сладковатым духом. Сначала умер от рака легких отец Юры, потом через месяц от белокровия — мать Димы. Еще через пару месяцев — мать Саши сначала разбило параличом, а вскоре она умерла; сосед по подъезду умер от астмы. Похоронный марш, разрывающий душу безысходной тоской, под громкий плач женщин раздавался во дворе все чаще и чаще.

Мир детства, такой уютный и надежный, вдруг стал рушиться. Только вчера они сидели на скамейке с Юркиным отцом дядей Лешей и он, похудевший и бледный от болезни, тихо и по-доброму разговаривал с ними… И вот его неузнаваемое пожелтевшее тело уже выносят в страшном красном ящике… Семья потеряла кормильца, Юра вынужден уйти из их школы в вечернюю и устроиться учеником слесаря на завод, чтобы помочь матери «тащить» семью: бабушку, брата и сестренку.

Вечерами мальчик напряженно сидел на диване в комнате, где вся его семья собиралась смотреть вечерний фильм. Он всматривался в лица родителей и со страхом думал: что же будет с ними, если больной астмой и желудком отец… Нет, он не мог даже произнести это слово по отношению к своему доброму, честному и сильному отцу. Он думал, что существует какая-то мощная сила, которую все называют судьбой или роком, и вот эта таинственная, невидимая, но так остро ощутимая сила правит жизнью и смертью. В мерцающей темноте он переводил взгляд с отца на мать и упрямо повторял про себя: «Отец будет жить! Мать будет жить! Я буду жить!»

Вся его детская сущность ненавидела и отвергала смерть! Он ее не только боялся, но само это понятие хотел вычеркнуть из жизни. Все чаще отец, друзья заставали его в долгой задумчивой неподвижности, и это их иногда пугало. Чтобы не огорчать своих любимых, он говорил, что, наверное, он взрослеет и ему уже есть, о чем задуматься… Взрослые качали головами, вздыхали или улыбались, но отступали. А он снова погружался в мысли о жизни и смерти.

И стал искать мальчик возможность уничтожить смерть и найти тайну бессмертия.

Сначала он обнаружил, что стал по-новому смотреть на окружающих. Его взгляд из порхающего мотылька превратился в скальпель, препарирующий действительность. Взгляд этот высматривал в судьбах окружающих его людей самое главное и под чужеродным наслоением открывал истинную суть. Обнаружилось, что большинство людей живут бессмысленно, потому что цели у них нет. Вернее, за цель жизни они принимали средства: учебу, жилье, супружество, воспитание детей, работу. Но вопрос: для чего вам все это? — их обычно злил. Также всем не нравился вопрос: что с ними будет после смерти?

Книги, которые читал он во множестве, тоже не давали ответов на его вопросы. В них с чем-то боролись, преобразовывали мир — а для чего, во имя какой цели, непонятно.