Миссис Ингланд

Я обернулась на Декку: на меня из полумрака смотрели большие черные глаза. К счастью, ее фартук остался чист (во время приступов тошноты девочка сообразила высунуть голову из окна кареты).

– Спасибо, нет, мэм. Мне пора возвращаться.

– Прекрасно. Юную леди, как одну из младших подопечных, мы поселим с девочкой старшего возраста, которую следует называть тетей. Прошу вас следовать со мной, мисс. Это все?

Бродли занес багаж Декки в холл. Рядом с дорожным сундуком стоял небольшой чемодан с выходным костюмом и шляпная коробка. Помимо Херби я спрятала среди вещей купленную для Декки открытку с изображением водопадов, мешочек с леденцами из сарсапарели и последний выпуск журнала для девочек Girl’s Realm.

Оставаться дольше не имело смысла, и я крепко обняла Декку.

– Пиши мне, когда захочешь. А я буду писать тебе, – пробормотала я ей в волосы. – «Волшебника Оз» мы отложим, пока ты не приедешь на каникулы.

Она покорно стояла рядом, слишком потрясенная происходящим, чтобы обнять меня в ответ. Я пригладила Декке волосы и заботливо расстегнула ей верхнюю пуговку на плащике. Кто теперь приласкает бедняжку?

– А вы знаете адрес? – прошептала девочка.

Я сказала, что знаю, пообещав писать не реже одного раза в неделю и не одновременно с ее родителями, дабы наши послания приходили отдельно. Затем я распрощалась с миссис Морис и ступила в серый дневной свет. Бродли уже сидел на козлах.

– Все в порядке, няня?

– Да, благодарю вас, Бродли.

– Дождь собирается. Назад поедем дольше.

Я залезла в пропахший кислятиной салон кареты в более расстроенных чувствах, чем мне полагалось. Маленькие девочки регулярно уезжали в школу, где учились игре на пианино, постигали искусство собирать букеты, осваивали французский язык и другие приятные и полезные навыки, благодаря которым из них получались превосходные жены и дочери. Образованные леди, как сказал мистер Ингланд. У Декки появятся подруги, которые, возможно, пригласят ее на лето в свои загородные дома и расширят границы маленького мирка. Каждая бирмингемская семья на Лонгмор-стрит, ютящаяся в одной из множества тесных квартирок над магазинами, отдала бы лучшее серебро в доме, лишь бы их дети учились где-нибудь вроде колледжа Святой Хильды. Они бы не поняли, если бы ребенок заплакал и отказался ехать.

Я устроилась на месте Декки, все еще хранящеем тепло ее тела, откинула голову на кожаное сиденье и всю дорогу смотрела на небо.

Глава 11

Во время завтрака на лестничной площадке раздался грохот. Я очищала виноград от кожуры для Чарли, когда оглушительный звук заставил нас вздрогнуть: как будто с большой высоты рухнул шкаф. Мы с Милли и Саулом переглянулись между собой, и, хоть я велела детям оставаться на месте, они последовали за мной до двери. На лестничной площадке царил разгром: пол усеивали осколки фарфора. На каменных плитах дымился чай, блестело стекло, в жемчужных осколках валялось яйцо. А посреди этого стояла Блейз, которая сгребала все подряд на серебряный поднос.

– Чертова дверь заперта! – возмутилась она.

Я присела на корточки и помогла собрать самые крупные обломки.

– Хотела толкнуть ее боком, да не удержала поднос. – Щеки Блейз раскраснелись от стыда, из правой руки текла кровь.

– Погодите, я помогу. А почему дверь заперта?

– Блейз? – послышался из-за двери голос миссис Ингланд.

Блейз раздраженно закатила глаза и громко сказала:

– Я не могу войти, мадам. Вам придется открыть дверь.

– Я ее не запирала! – Миссис Ингланд сделала особое ударение на первом слове.

– Что ж, у меня нет ключа от вашей комнаты.

Из детской на нас смотрели два бледных лица.

– Саул, проверь, пожалуйста, дома ли твой папа, – распорядилась я.

– А зачем?

– Пожалуйста, делай, что я говорю.

Он помчался по ступеням вниз, а мы с Блейз продолжили собирать битую посуду в фартуки.

– Сильно порезались? – спросила я.

– Нет.

– Я принесу вам что-нибудь из аптечки.

Блейз взглянула на меня искоса.

– Спасибо, – буркнула она. И через мгновение добавила: – В той вашей школе была медицинская подготовка?

– Мы три месяца работали в больнице, в детском отделении. А остальное – теория из справочников, журналов и так далее.

– Наверное, надо хорошо уметь читать, чтобы учиться медицине.

В голосе Блейз прозвучала обида. Однако это была обида вообще, а не открытая злоба, которую она обычно для меня приберегала.

Мы прибрали основной беспорядок и высыпали осколки из фартуков в полотенце, которое Блейз взяла из сушильного шкафа[46].

Под звяканье фарфоровых осколков я тихо спросила:

– А почему дверь заперта?

Блейз смущенно на меня посмотрела.

– Хозяин запирает жену на ночь, – с неохотой ответила она.

– Почему?

Быстро оглянувшись на дверь спальни, Блейз зашептала:

– Он видел, как она бродит по ночам.

– И что с того?

– Однажды она чуть не устроила пожар на кухне. Пока няня Нэнгл спала, она отнесла малыша вниз. А в другой раз хозяин… нашел ее в лесу. Он боится, что она может себе навредить.

Я вспомнила о круглом ожоге на руке миссис Ингланд.

По лестнице, перепрыгивая через ступеньку, взбежал Саул.

– Папа на фабрике! – громко объявил он.