Миссис Марч

Когда Джордж куда-то уходил, миссис Марч начинала играть другую роль – Сильвии. Через несколько дней после возвращения из штата Мэн она отправилась в магазин на углу Семьдесят пятой улицы и Лексингтон-авеню, чтобы купить черную бархатную повязку на голову. Она также купила в универмаге такие же духи, как у Сильвии, – те, которые она видела на туалетном столике в спальне. На них была скидка, и она просто не могла упустить такую возможность. Для завершения своего преображения она купила парик в костюмерном магазине. Раз в неделю она стала покупать персики – такого же размера и цвета, как держала Сильвия на опубликованной в газете фотографии.

Дома, заперев дверь спальни, она становилась Сильвией. Она начинала прохаживаться по ковру с прямой спиной, разворачивая ступни в стороны. Она ела персики перед зеркалом в ванной, между откусыванием тренировала разные улыбки и смотрела, как сок стекает у нее по подбородку. Она читала женские журналы о красоте и уходе за собой, как по ее представлениям делала Сильвия, лизала палец, чтобы перевернуть страницу, или просто откидывалась на спинку кресла, смотрела на стену и думала о собственной смерти. Миссис Марч обнаружила, что Сильвии, когда она вот так бездельничает, становится скучно, она начинает испытывать нетерпение, а более сильные ощущения она испытывает, оставшись в шелковых трусиках, а не когда полностью обнажается. Также она иногда курила – последние сигареты из украденного портсигара, слегка наклоняя голову в сторону, как это делала Габриэлла, апатично держа сигарету между указательным и средним пальцем.

После этого она проветривала комнату, чтобы избавиться от запаха дыма и духов. Но независимо от того, как яростно миссис Марч натирала себя после этого мылом, она все равно на протяжении всего дня чувствовала на себе Сильвию – прилипчивый, пикантно сладкий запах, который, как казалось, скрывал гниение внутри. Это было подобно тому, как ее мать брызгала «Шанель № 5» в ванной, где у них протекала труба, чтобы заглушить вонь.

Потом миссис Марч обычно мыла шею и запястья в ванной – капельки пота струились у нее между грудей и вниз по спине, нежная кожа с внутренней стороны запястий стала шелушиться и облезать после частого натирания. Ей каждый день приходилось снова наполнять позолоченный дозатор для жидкого мыла (один навязчивый торговец антиквариатом заверял ее, что он когда-то принадлежал Бэйб Пейли [43]). Потом она снова и снова себя обнюхивала, а затем останавливалась в коридоре, чтобы зайти в гостевую ванную и снова помыться.

И в один из таких заходов в гостевую ванную, после того, как она несколько раз помыла потрескавшиеся руки круглым мылом, привезенным Джорджем из отеля «Ритц» в Лондоне, она заметила картину. На этой картине когда-то изображалось несколько обнаженных женщин, купающихся в ручье. Они чуть поворачивались и робко смотрели на зрителя. Теперь женщины стояли, полностью повернувшись спинами.

Полотенце выпало из рук миссис Марч. Она подошла поближе к картине. Это были те же женщины – она прекрасно помнила их прически и цвет волос, но исчезли их улыбающиеся розовые лица и пышные груди пастельных тонов. Теперь на картине изображались их бледные спины и ягодицы с ямками. Миссис Марч в замешательстве уставилась на картину. Они покупали две картины, они шли парой, и она почему-то забыла про эту? Но если даже и так (что казалось маловероятным), то куда делась та, которая висела в ванной десять лет? Она несколько минут изучала картину, нежно касаясь кончиком одного пальца, желая, чтобы она снова изменилась и все стало как раньше.

Миссис Марч вышла в коридор, раздумывая, сказать ли Джорджу про картину и о том, что он может над ней просто посмеяться. При приближении к спальне она услышала голоса. Шепот. Она замерла посередине коридора и склонила голову набок, чтобы послушать. Голоса доносились из комнаты Джонатана.

– Это скучная игра, – прозвучал голос Алека. – Давай поиграем во что-нибудь еще.

Миссис Марч подошла на цыпочках к двери, прижалась к ней ухом. С другой стороны опять прозвучал голос Алека:

– Я хочу быть полицейским.

– Хорошо. Тогда я буду преступником, – ответил Джонатан.

– Вором?

– Нет, кем-то получше. Например, убийцей.

– Убийцей, ха!

– А ты бы сдал убийцу полиции? – спросил Джонатан. – Если бы ты его знал?

Миссис Марч прикрыла рукой рот, обручальное кольцо прижалось к губам и показалось очень холодным.

– Что ты имеешь в виду? – не понял Алек.

– Ну, например, если бы это был твой брат.

– Но у меня нет никаких братьев.

– Ну, тогда твоя мама.

– Я не могу донести на свою маму, – твердо заявил Алек. В его голосе слышалась гордость, из-за чего миссис Марч тут же стало завидно.

– Но если бы это было правильно? Если так нужно поступать? – не отставал Джонатан.

– Не знаю. Давай играть, а?

Голоса стихли, сменились тихими глухими звуками. Миссис Марч почувствовала решимость и отправилась искать Джорджа. Он читал в гостиной, в качестве фона работал телевизор.

– Кто поменял картину в ванной? – прямо спросила она у него.