Миссис Всё на свете

Дверь открылась, на пол пролился теплый свет. В комнату на цыпочках вошла босая Лайла в одной футболке, с очищенным от косметики лицом и стянутыми в пучок на макушке волосами. Она молча прошлепала по ковру и присела на краешек кровати, в кои-то веки не поморщившись при виде Джо и Шелли, лежащих вместе. Шелли поднялась и посмотрела на Лайлу с подозрением. Джо не знала, как выглядит ее собственное лицо, да она его особо и не чувствовала.

– Мамочка, – начала Лайла, которая перестала называть Джо мамочкой в три года. Она опустила взгляд, и ее нижняя губа задрожала.

– Что, милая?

– Мне нужно тебе кое-что сказать.

Джо представила, как Шелли закатывает глаза, думая: «Ну вот, опять!»

– Давай.

– Я беременна.

Хотя голова Джо утопала в подушке, она ясно расслышала, как фыркнула Шелли. Джо могла себе представить ее отвращение и знала, что именно этого Шелли и ожидала от Лайлы.

– Ребенка оставишь? – шепотом спросила Джо.

– Думаю, да, – так же шепотом ответила Лайла, покачала головой и добавила: – Честное слово, как только я узнала, то сразу решила: других вариантов у меня нет!

– Ты действительно этого хочешь?

Она быстро кивнула:

– Конечно! Думаю, материнство – это все, что мне нужно от жизни! Я ведь была хорошей няней, помнишь?

Джо кивнула, размышляя о том, где Лайла будет жить, чем станет зарабатывать, знает ли она отца ребенка и захочет ли тот принимать участие в жизни малыша.

– Да, я много всякого натворила, но я хочу этого ребенка! Я буду хорошей матерью! – Лайла запнулась. – Тетя Бетти говорит, что я могу пожить здесь. И я, и ребенок. Она обещала найти мне работу на ферме Блю-Хилл, если я захочу. Она сказала…

– С меня причитается! – Бетти вошла в комнату и положила руки Лайле на плечи, глядя в лицо Джо. Бетти снова изменила прическу, перестала закрашивать седину и отпустила волосы ниже плеч, как носила их в шестидесятые.

«Мы так старались», – думала Джо. На экране телевизора Хиллари Клинтон задрала голову и улыбнулась, глядя, как сверху падает тысяча серебристых воздушных шаров. Они так старались, прошли так далеко, и все же впереди многие мили пути, которых сама Джо уже не увидит.

– Берегите себя. – Джо надеялась, что все они ее услышат и поймут. Бетти: береги моих девочек. Лайла: береги себя и ребенка. Ким и Мелисса: заботьтесь друг о друге, будьте хорошими людьми. Шелли: я всегда буду любить тебя. Прости за годы, которые мы потеряли, и радуйся годам, которые мы провели вместе. На Джо накатывала тьма, густая, как карамель, сладкая, как конфета, обволакивающая, бархатная… Где-то вдалеке заплакал ребенок. «А! – подумала Джо. – Так вот кто ты!» Она закрыла глаза… и очутилась в своей спальне на Альгамбра-стрит. Они только что въехали в новый дом, мама и папа так рады! Это их шаг к Американской мечте, и Сара позволила Джо надеть вместо платья любимые штаны и самую удобную рубашку. Можно бегать и кричать во все горло сколько угодно – никто не станет ругаться. Мама приготовит на ужин любимую жареную курицу, потом придет Мэй – печь кукурузный хлеб и подпевать радио, приведет с собой Фриду. Они будут играть в ковбоев и индейцев, а вечером младшая сестренка посмотрит на нее широко распахнутыми глазами, немного побаиваясь ночевать в новом доме. Джо обещала рассказать ей сказку. «Только не очень страшную», – шепотом попросила Бетти, и Джо ответила: «Конечно, не бойся». Она любила маму, папу и младшую сестренку. Она хотела, чтобы они были счастливы и гордились ею. Она думала о драконах и принцессах, об увитых шипами башнях, о храбрых девочках и счастливых концах. Давным-давно…

Джо просыпалась и засыпала, снова просыпалась, плакала, стонала от боли, говорила: «Ах, Шелли, прости меня, пусть это прекратится, мне больно, мне так больно!» Шелли успокаивала ее, и Джо чувствовала укол в локтевой изгиб. Время растягивалось и сжималось, как воздушный шарик, который надувают и спускают. Когда она проснулась утром, на щеках застыли соленым узором высохшие слезы. В телевизоре Хиллари Клинтон в белом брючном костюме стояла в центре сцены, и ей громко аплодировали. Камера дала панорамный вид зрителей, показывая лица женщин. Некоторые плакали. «Смотрите, – попыталась сказать Джо, но ее никто не услышал. – Смотрите, что мы сделали!»

– Мама!

Джо посмотрела на Лайлу. «Теперь уже недолго, – подумала она. – Пора».

2022. Бетти

– Как называется это место? – спросил Тим у Бетти, вынув пальцы изо рта, чтобы задать вопрос, и сунул их обратно. Малютка Тим, как звала его Лайла, был уже далеко не малюткой, и носить его на руках стало слишком тяжело, хотя он и кричал, старательно изображая кокни, как герой Диккенса в «Рождественской песне»: «Боже, благослови нас всех!», если мама попросит хорошенько.

– Мичиган, – ответила старшая кузина Флора, положила ему руки на плечи и повернула к домику из красного кирпича на Альгамбра-стрит. – Я тут в колледже учусь.