Mistaken (СИ)

Но чуда, как ожидалось, не случилось — Элис просыпается в холоде, в одиночестве, свернувшись в клубочек, как брошенный котенок в коробке, а звуки будильника раздаются из телефона, как напоминание о том, какие ошибки она совершила, и что с ней будет за отказ прислуживать им изо дня в день, до конца своих дней. Роджерс просыпается, одевается, чистит зубы, и когда возвращается в комнату, видит клочки бумаги, что, очевидно, прихватила с собой из машины. Она садится, и явно забывая о том, что собирается на работу, склеивает письмо по кускам. Уже первая строчка, выведенная её корявым почерком, напоминает и о хорошем, и о плохом. Она не плачет — ей просто незачем плакать. Роджерс не больно, Роджерс не противно, Роджерс ничего не чувствует, кроме досады, и старается изо всех сил себя в этом убедить, но где-то там, внутри неё, сейчас бьется в агонии память о Локи, Боге коварства, который, на самом деле, оказался не настолько уж и коварным… Как ни крути, а все равно только Элис смогла завоевать его доверие. Только с ней он был честен и весел, нежен и, наверное, счастлив… И из-за неё он и погиб. Защищая её, её дом, всё, что ей дорого… Кольцо, что он передал ей, она сняла ещё задолго до свадьбы, а если быть точнее, его вырвал раздраженный Купер-Смит, восклицая, что скоро Элис будет принадлежать только ему, а она, как наивная малолетняя дура, поверила, что это любовь, а он просто ревнует.

По пути на работу, Роджерс выпивает крепкий капучино, и пытается опять набрать отца. Безуспешно. Он сменил номер, живет в другой стране, очевидно, о её гнилостном поступке, о её выборе, о её хамстве и не вспоминает и не думает. У Элис закрадывается мысль о том, что он ею разочарован и, очевидно, сильно корит себя за то, что не смог уберечь её от лап дьявола по имени «Джаред».

— Элис, он сидел несколько лет за то, что избил собственную сестру до смерти! И вышел досрочно! Тебе не страшно с ним находиться? Совсем? — восклицал тогда Стив, уже явно выходя из себя.

— Пап, он нормальный! Мы ходили в одну и ту же группу реабилитации, и он оставил это в прошлом! Я же рассказывала…— лепетала Элис, словно недовольный подросток. На самом деле, ей просто было все равно, за кого выходить замуж. Лишь бы не оставаться одной, лишь бы не сидеть у отцов на шее.

— Элис, бывших преступников не бывает. Он может и на тебя руку поднять. Я не позволю тебе выходить замуж за того, кто может так вспылить, даже в теории! Нет и точка!

— Ах, бывших преступников не бывает? — Роджерс помнит, как тогда взмахнула головой, и вскочила со стула и нависла над отцом.— Тогда и Баки своего выбрось! Ты же помнишь, сколько на его счету убийств! И вообще… Это я моя жизнь! — уже надрываясь, кричала тогда она. Вспоминая это сейчас, блондинка заливается слезами… Почему тогда она его не слышала? Какие демоны сидели в её голове?

— Элис, я не… Ты понимаешь, кого сравниваешь? Жертву и преступника? И все… Все просто ради того, чтобы я и слова не сказал на твоей свадьбе?

— Да, ради этого, — рыкнула Роджерс.

— Хорошо… Тогда нас на твоей свадьбе не будет. Ты сделала свой выбор, Элис. Спасибо за разго… — не успел тогда Стив договорить, как рука Элис с громким хлопком ударилась о его щеку. Он не мог повышать голос или как-то ответить ей. Роджерс-старший просто опустил голову и почувствовал, как по его щеке покатилась слеза. Он явно был недоволен собой, разбит и сжат… Не на такую ответную реакцию он ожидал, когда обещал ей никогда не оставлять её одну.

— Ни слова больше не желаю слышать, папочка. До встречи. Будь здоров.

Сейчас, задумываясь об этом, Элис жутко корит себя, и ненавидит, за всё сказанное и сделанное, она готова принять любое наказание — хоть сто ударов штыками, хоть самую страшную и мучительную смертную казнь. Нельзя было так обращаться с человеком, который спас её от смерти, от одиночества. В итоге, потеряв Стива… Она действительно осталась одна. Без семьи. Без чужих и близких. Абсолютно одна.

На работе всё было, как обычно — все вроде движутся, вроде что-то происходит, но ничего, на самом деле, абсолютно ничего не меняется. Час от часу всё одно — звук печатающего принтера, стук пальцев и ногтей по клавиатуре, едва различимые сплетни и разговоры, тихий звук кофе-машины и сканера… Однообразно и скучно. А у Элис на уме только одно — как связаться с отцом и попросить прощения, укрытия, спасения от того животного, которое кто-то когда-то назвал Джаредом, и, к слову, он не звонит с извинениями, как обычно, а значит, и сегодня ночевать дома она не сможет. Роджерс тяжело вздыхает, и на пару секунд отвлекается от работы, чтобы опять позвонить по номеру отца, который она нашла в Интернете.