Мистер Дориан Грей (СИ)

Возможно, ты начинаешь по-настоящему понимать кого-то, когда безоглядно доверяешь. Я смотрю на него, слушая о том, что он говорит об авиакомпании, которую приобрел ещё его дедушка и понимаю, что опять влюбляюсь в него. Ещё сильнее, ещё больше, ещё… по-настоящему. Двадцатый или сотый раз за день, неважно. Просто больше никого и ничего мне не нужно.

— С нами полетят сыновья Фиби, наши с Марселем двоюродные братья. Стефан, Джон и Кристиан. Они тройняшки.

— Ого! А как же ты их различаешь? — изумляюсь я. Дориан смеётся.

— Они тройняшки, не близнецы.

— А, вот как…

— Ага, — Дориан Грей улыбается, как голливудская звезда.

— Мне так нравится, когда ты показываешь свои зубы, — смущённо шепчу я.

— В самом деле? — я киваю. Дориан ухмыляется.

— Где? Здесь? — он кусает меня за шею, и я смеюсь, шумно выдохнув, — Или здесь? — он с улыбкой потягивает острыми зубками мою мочку. Дрожь бежит по позвоночнику.

— Мне нравятся укусы… Но больше нравится, как ты улыбаешься, — блаженно выдыхаю я, шепча с улыбкой. Дориан заглядывает в мои глаза. Они широко расширены и чисты, как летнее небо.

— О, Лили, — чуть слышно шепчет он, потираясь носом о мой, — Ты уже была во Франции?

— Нет, я вообще ещё не была… ни в какой другой стране. Мир такой огромный, но… зачем он мне, если вы не будете меня кусать постоянно, мистер Грей?

Он смеётся, потираясь носом о мой висок. Свежий летний воздух из открытого окна в авто приятно заполняет салон. Губы Дориана ненадолго замирают на моём плече.

— А ты часто бываешь во Франции? Тебе там нравится? — тихо спрашиваю. Дориан отрывается от моего плеча и смотрит мне в глаза. Его взгляд становится отрешённым и отдалённым. Ох, нет…

— Я был там один раз в сознательном возрасте, по одной, не самой приятной необходимости.

По его лицу я понимала, что ничего уточнять не нужно на эту тему. Не сейчас.

— Ещё я там был однажды в детстве, а так, — продолжал он, — Я не самый ярый поклонник Франции, да и Европы в целом.

— Ты любишь только Америку?

— Почему же? — он рассмеялся, — Думаешь, меня могут интересовать только Америка и Европа? Мне безумно нравится Япония, Китай. Австралия. Прекраснейшие города Сидней, Канберра… Мистеры Криги, с которыми ты познакомишься, оттуда, — он снова расплылся в улыбке.

— А кто ещё с нами поедет?

— Марсель с Рэйчел.

— Они встречаются? — не удержалась я от вопроса.

— Вряд ли, — пожал плечами Дориан, — Скорее, просто спят.

— В духе Марселя? — ухмыльнулась я.

— И в духе Рэйчел, — кивнул он. Между нами повисло недолгое молчание.

— Ты не знаешь, почему твой брат…?

— Знаю, — прервал он мой вопрос. — Это очень долгая и грустная история любви и предательства. Большего сказать не могу, извини. Марсель ни с кем, кроме меня, не говорил об этом, поэтому я думаю, что для него это важно. Важно, чтобы другие об этом не знали. Ты же не обидишься на меня, если я тебе об этом не расскажу? — я закусила губу от неловкости.

— Что ты?! Конечно, нет, — прошептала я, сглотнув, — Я так и думала…

— В смысле?

— В том смысле, что в его жизни уже была любовь, которая его сломала. В моей жизни… такой не было, до тебя. Я уже говорила, что не считаю, случившееся с Шоном, любовью. Моя первая любовь — это ты. А мне не раз приходилось слышать, что первая любовь ломает и редко бывает… счастливой.

— Я не хочу, чтобы ты волновалась об этом, — прошептал он, взяв мою руку в свою и поцеловал костяшки пальцев, — У меня на роду написана счастливая первая любовь.

— Правда? — его глаза тепло улыбались.

— Правда. Мой дедушка Кристиан с Аной, папа с мамой… несмотря на препятствия, всё равно вместе.

— А как же тогда Марсель? — сглотнула я.

— Эта любовь не была взаимна, Лили. Девушка его использовала, — пожал он плечами, — Мне кажется, что это и было его препятствием, это наваждение… Я уверен, что он ещё сможет полюбить. Просто должно пройти ещё время, — он сглотнул. Недолго помолчав, продолжил. — Знаешь, Лили… Мне кажется, с твоим появлением, лёд в его груди начал наконец-то таять. Я не могу догадываться, какие именно струны ты затронула в его душе, какие мысли вызвала, но твоё появление — живая вода для его окоченелого сердца. Оно хотя бы застучало. Сейчас я говорю это и у меня нет ни капли ревности, потому что я уверен, прежде всего, в себе. В тебе. И в своём брате. Я уверен во всём происходящем, а это первый фактор отсутствия ревности. Фактор полного осознания того, что она ни к чему… Я веду к тому, что без всяких лишних, собственнических и злых чувств я рад, что Марсель начал оживать и что это сделала именно ты, — он провёл рукой по моей щеке, так нежно. Сердце внутри меня стучало всё быстрее.

— Я просто поделилась той живой водой, в которой ты купаешь моё сердце, — чуть слышно прошептала я. Дориан прижался к моим губам своими, сладко и надолго. Чуть прикусил мою нижнюю губу, ведя рукой по шее. Отстранившись, он долго, пристально смотрел в мои глаза.

— Ты говорил, что у тебя есть ещё один родной брат? — прочистив горло, спросила я, чтобы отвлечься от его рта… Который снова улыбнулся своей сексуальной улыбкой.