Мистер Грей младший (СИ)

Боже, так долго это продолжаться не может. Он начал раздражать меня, но — честное слово — я пыталась отвадить его по хорошему. И сука, скрытая во мне — уже не выдерживает. Надоело притворяться, что мне нравится его мазохизм, нравится, как он увивается за мной и тому подобное. Я всё это время терпеливо жду, когда в нём проснется гордость. Простая, человеческая, да даже пусть — тупая мужская гордость и он прекратит свои глупые попытки закадрить меня.

Приняв душ, торопливо одевшись и приведя мысли в порядок, стараясь дышать ровно и не думать ни о чём тяжёлом, я следую к обговорённому месту, настроенная на жизненно важную беседу. Внутри меня горит надежда, что речь пойдёт не обо мне и не о нас — первое уже изрядно меня бесит; второе… нет никаких «нас». И если он не сможет понять это, мне очень жаль. Но я ничем не смогу помочь. Этого не исправить. Моё сердце отдано другому.

Он занял место на открытой веранде крупного, внушающего респектабельность, бара. Я всегда прихожу сюда выпить свежевыжатый сок, после тяжёлого трудового дня. Я села напротив Бредли, смотрящего в своё американо, заполняющее фарфоровую кофейную чашку. Мне он ничего не заказал? Господи, спасибо! Просветление наступило.

— Я слушаю тебя, — произнесла я, признаться, немного стыдясь своего недавнего поведения, — Прости, что утром…

— Айрин, — оборвал меня Бредли, — Завершением обучения студента является дипломная работа. Для меня — это короткометражный фильм. Я понимаю, это не совсем твоя специальность, но… как режиссёр, в главной роли своего первого фильма я вижу лишь тебя.

Я потеряно моргаю, открыв в шоке рот. Постепенно, я прихожу в себя.

— Это, как раз-таки, совсем не ко мне, Бредли. Прости, но., — я полна намерений переубедить этого Ривза с горящими глазами, но он перебивает меня:

— Не торопись говорить «нет». Эта роль — твоя. Я пробовал других девушек, выбирал из актрис, но… Все они искуственные и неотёсанные. Кроме того, никто из них не имеет опыта в фильме известнейшего режиссёра…

— Выбери Берту или Сэйли с моего курса. Они будут только рады. Их тоже брали туда в массовку, как и меня…

— Нет, Айрин, нет, — его губы бескомпромиссно сжимаются, — Я не хочу их. Я хочу тебя, — глаза горят опасным пламенем, я сглатываю.

Он смотрел на меня настолько похотливым взглядом, что мне захотелось плюнуть ему в лицо.

Когда я хмурю брови, сжимая обе руки в кулаки, он часто моргает, понимая конфуз и потирает висок.

— В смысле, я хочу видеть тебя в этой роли.

Я поднимаю на него серьёзный взгляд.

— А ты не хочешь знать, хочу ли этого я? — мой голос холоден, но увидев потерянный взгляд парня, я смягчаюсь, — Бредли, я не уверена в том, что смогу… Если что-то не получится у меня, то шансы того, что фильм потерпит фиаско, увеличатся. Я не хочу до конца жизни чувствовать себя виноватой в том, что у тебя не сложилась карьера…

— Айрин, — перебил меня Бредли, — Уверяю тебя, ты справишься. В фильме всего два героя — ты и я. Я буду и режиссёром, и актёром одновременно. Мы будем работать в тандеме. А значит, всё получится…

Он, чтоб его, верит в «нас».

Пока я удручённо потираю лоб, он продолжает:

— С нами будет небольшая команда, занимающаяся освещением, декорациями, звукозаписью и киносъёмкой. Сценарист — Кэрри… Мне очень важно твоё «да», Айрин. Это… это последнее, о чём я прошу тебя, — он посмотрел на меня с такой надеждой, что сердце моё замерло.

В фильме только два героя. Я и он. Вряд ли, я буду играть его сестру, племянницу или мать. Остаётся два варианта: подруга или… подружка.

— Я могу просить тебя об одолжении, взамен на моё согласие? — скрипя сердце, произнесла я.

Глаза Ривза зажглись, он загадочно улыбнулся.

— О чём угодно, Уизли, — бодро отозвался он.

— Ты… ты больше никогда не будешь пытаться завязать со мной отношения, — резко выпалила я, — Никаких ухаживаний, никаких подарков, кофе в постель и… вообще ничего. Я не хочу, чтобы ты издевался над собой и надо мной тоже. Я должна была сказать это… Мне нравится быть одной. Я люблю одиночество и большую часть своего прошлого. Я не хочу, чтобы ты заботился обо мне. Заведи себе зверушку и…

Прервав свою речь, я заметила, как его глаза стали совсем тёмными, а их недавняя, свежая зелень — превратилась в нефрит. Он выглядит злым.

— Я не знаю, почему я без конца стучусь в закрытую дверь, Айрин, — тихо сказал Ривз, — Я, видимо, помешался, помутился рассудком, но…, но я хочу быть с тобой. С тобой, любящей одиночество. С тобой, умеющей всё понять. С тобой, которая ничего не боится, добивается своего, и, порой, ведёт себя, как упрямый, капризный ребёнок… Ты нужна мне такая — непоколебимая, умная, красивая. Все эти годы я мечтал посвятить тебе жизнь, а ты не хочешь принять даже кофе…

Его голос дрогнул, ком в горле запрещал дышать.

— Я ненавижу его, Айрин, — прошипел Ривз.

Кровь закипела в жилах.

— Кого? — выдохнула я.