Мистер Грей младший (СИ)

Я не выдерживаю и подбегаю к ней, аккуратно беру за талию, отрываю от холодной двери, притягиваю к своему торсу… Она напряжена, но не сопротивляется. Мои руки опускаются на её бёдра, я ближе прислоняюсь грудью к её спине, а её попка трётся о меня. Я, словно, оживаю. Она откидывает свою голову на моё левое плечо, поворачивает своё ангельское лицо ко мне, тем самым обнажая шею, чтобы посмотреть мне в глаза… Её тушь не потекла. И видно, что она этим гордится — упрямый подбородок выдаёт это чувство. Я целую её в висок, опускаюсь губами к скуле, собирая на ходу солёную бусинку слезы. Какие они тёплые, а эта изумительная кожа… Она приоткрывает губы, судорожно вздыхая, а я целую её нежную шею.

— Я ненавижу тебя, — с любовными нотками выдыхает она.

— Я вижу, детка, — шепчу я, и вновь целую туда же.

— Я хочу уйти, — требовательно хрипит Айрин, я подавляю улыбку.

— Твоё тело этого не хочет. Твоя душа этого не хочет. Ты этого не хочешь, чёрт побери, но, знаешь что — давай. Продолжай врать, Айрин, продолжай…

— Если бы ты только мог заткнуться, — она едва дышит, становясь всё горячее от моих губ на её шейке, — твой голос меня раздражает.

— И снова враньё, — усмехаюсь я ей на ухо, — Как думаешь, ещё недостаточно?

— Закрой уже свой рот, герой-любовник! — шипит она, освобождаясь из моих рук —, но безуспешно. Я уверено развернул её к себе полностью, и, теперь — глаза в глаза, грудь в грудь, сердце с сердцем.

— Прикусите, пожалуйста, свой колючий трёхметровый язык, мисс Уизли, — прищурившись, чувственно, и в меру грубо шепчу я.

— Поцелуйте, пожалуйста, себя в зад, мистер Грей, — вторит она ядовито, с раскосой улыбкой на губах.

Она сказала это… так живо, так обиженно, но так страстно, что мой половой орган дрогнул, а кровь зашумела в ушах, не давая действовать разуму.

Детка, я сейчас просто сдохну от твоего острого язычища!

— Нужно чем-нибудь занять ваш ротик, мисс Уизли, — сжав желваки на её предшествующую реплику, говорю я, — Он слишком свободен.

Айрин выгибает бровь, точно относится к моим словам поверхностно и презрительно, но она не может скрыть звука своего сильно стучащего сердца, своего румянца, своей животной возбуждённости сейчас. И я счастлив, что её тело так искренно со мной.

— И чем же? — бросает она реплику, стараясь скрыть интерес.

— Мы в ресторане, детка. Было бы глупо, если бы я оставил тебя без ужина, — произношу я, глядя в её глаза.

— Я поужинаю дома, мистер Грей, — она пытается выбраться из моих рук, — отпусти меня!

Блядь! Как же бесит!

— Не отпущу! — рычу я.

— Ты просто невыносим! Ты появляешься неожиданно, даришь мне чувства которые поднимают меня до небес и исчезаешь! Прости, но я так не могу! Отпусти, — она вырывается, бьёт меня в грудь, но мой пресс меня защищает, а я сжимаю в своих руках, а она хнычет, прося меня отпустить её.

— Господи, заткни хоть на секунду эту женщину! — не выдерживаю я, положив руку на её губы, а она кусает меня.

Чёрт, больно!

Я кривлюсь от её укуса, убрав руку ото рта, но сжимаю её тело крепче.

— Господи, хоть на секунду верни этому мужчине мозги! — ядовито вторит она, мысленно, я издаю стон от досады.

Не выдерживаю очередной волны собственного раздражения, меня бесит это ‚отпусти‘ когда буквально всё — её глаза, сердце, тело — всё требует схватить её, и не отпускать. Никогда. Никуда.

Ни, особенно, сейчас.

Кстати. Схватить? Отличная идея.

Я перекидываю Айрин через плечо, также легко, будто мы в невесомости, она визжит, а её кулаки бьют меня по спине. Игнорирую.

— Грей, что ты делаешь?

— Благодари Бога, ко мне на секунду вернулись мозги.

— Отпусти меня!

— И не подумаю. По крайней мере, сейчас, мисс Уизли.

Я проношу её из первого зала со свечами во второй, и стоящий здесь рояль, заставляет меня улыбнуться своим желаниям.

Пошлый Грей.

Айрин обречённо вздохнула, она не оказывает сопротивления — это чертовски меня радует. Я останавливаюсь у входа в последний зал ресторана, осторожно опускаю Айрин — она касается ногами пола, и, пошатнувшись, задерживается за мои плечи, чтобы не потерять равновесие.

Между нами воцарилось молчание. Я пробегаю прохладными пальцами по её горячей щеке, купаясь в жаре, исходящем от неё… Она выпрямила волосы. Она надела короткое платье. Она шикарно накрасилась. И всё это не для меня.

Я хмурюсь и сглатываю от неприятной мысли, внутренне поёжившись. Айрин смотрит на меня широко раскрытыми глазами, не отрываясь, полностью отдавшись моему взгляду и я понимаю…

Она вся для меня. Её глаза — для меня. Её губы — для меня. Её острый язык, её возбуждение, слёзы, слова — это для меня.

Осознание этого пьянит мою голову, дурманит меня, и я сдаюсь, став смелее.

Будь, что будет, но я должен открыться ей. Должен сказать то, что накопилось у меня в душе… Должен.