Мистер Морг

— Мистер Корбетт! — не отставал Морг. — Мы скоро доедем до этой дороги. Если мы не свернем на нее и переправимся через реку, ни вы, ни вы не захотите вернуться и упустите возможность, о которой я еще никогда никому не рассказывал и никогда бы никому не рассказал, если бы меня… гм… слегка не беспокоило мое будущее. — Он помолчал, чтобы Мэтью обдумал его слова. — Можно я расскажу?

— Это обещает быть интересным! — сказал Грейтхаус, презрительно фыркнув. — Бред сумасшедшего! Ну валяй!

— Спасибо. Хотите знать, почему квакеры привлекли констеблей — а правильнее их называть вооруженными наемниками — для сопровождения экипажей и охраны тех, кто ездит по этой дороге? Потому что мы с Ратси чертовски преуспели в нашем нелегком труде. Мы окучивали участок тракта от реки до Филадельфии почти два года, джентльмены. Хоть в зной, хоть в дождь. Из-за нас тракт, кажется, стал пользоваться дурной славой. Квакеры забеспокоились, что их безупречная репутация защитников законности и порядка будет подорвана. Потому они наняли этих мушкетеров, и однажды свинцовая пуля вышибла Ратси мозги.

— Жаль, что второй выстрел… — Грейтхаус поискал нужное слово, — и тебя не чикнул.

— О, в меня тоже стреляли, как же. Попали в коня, и он меня сбросил. Я полетел вверх тормашками, лишился чувств и очнулся в цепях в повозке — очень похожей на эту. Воспользовавшись тем, что вся голова у меня была в крови, я слезно умолял, чтобы меня приютили в сумасшедшем доме, — я знал, что квакеры должны рассмотреть такую просьбу, они ведь, черт возьми, образец человеколюбия.

— И так закончилось господство дерзких рыцарей большой дороги, — сказал Грейтхаус, на секунду оглянувшись. — Прости, что я не рыдаю.

— Сэр, вы упускаете главное. А именно, что наши вылазки были очень удачными. Почему нас и сочли такими опасными и решили поймать и посадить. — Морг перевел взгляд с затылка Грейтхауса на Мэтью. — Мы награбили кучу денег.

— Слушай, слушай его вранье!

— Большую кучу денег, — повторил Морг. — В конце дороги, мимо которой вы собираетесь проехать минут через десять, спрятан ларец, а в нем — больше пятидесяти фунтов.

Мэтью думал, что Грейтхаус снова рассмеется или скажет какую-нибудь грубость, но тот сидел тихо.

Колеса повозки продолжали крутиться.

— И там не только деньги, — продолжал Морг, упершись взглядом в глаза Мэтью. — Золотые кольца, драгоценные камни в красивеньких брошках, серебряные булавки и прочее. Все сокровища, что мы за два года натаскали у проезжавших купцов, разных пижонов и дамочек. В общей сложности, я бы сказал, там добра на кругленькую сумму — хорошо за сто фунтов. В модных камешках я не сильно разбираюсь, так что, может, и куда больше выйдет. Почем нынче нитка жемчуга?

— Ну-ну, ври дальше, — ответил ему Грейтхаус. — Совсем нас за идиотов держишь?

Он снова с силой тряхнул вожжами, как будто хотел отдалиться от арестанта, но это ему, увы, не удалось.

— Мистер Корбетт? — Морг снова приподнял брови. — Вы совсем идиот?

Мэтью выдержал его взгляд. Он пытался прочесть что-нибудь в его глазах, выражении лица, уловить в том, как он держит голову или сжимает руки, хоть какой-нибудь сигнал, который бы выдал его, но тщетно: Морг был непроницаем.

— Я думаю, вы лжете, — сказал Мэтью.

— Вы так считаете? Правда? Или думаете, как, небось, и ваш коллега, что вот переправят меня через реку, отвезут дальше, в Нью-Йорке запихнут в тюрьму, потом посадят на корабль, а в Лондоне повесят, и никакого ларца в конце той дороги так и не найдут даже к тому времени, когда вы, джентльмены… осмелюсь сказать… уже будете вовсю гнить в могилах? Если найдут когда-нибудь вообще. — Морг оскалил зубы. — А я прямо вижу этих людей будущего! Как они роют землю — и лопата звякает о спрятанный ларец! А потом открывают его и видят все это сияющее добро — что они подумают, мистер Корбетт? Что они подумают? Что кто-то давным-давно соврал, дабы спасти свою шкуру? Кто-то, закованный в цепи, под дулом пистолета? Нет, они подумают… что это за полный идиот закопал тут ларец с сокровищами, да так за ним и не пришел? А следующей их мыслью будет: ну что ж, теперь он наш, ведь тех людей давно уж нет в живых, а мертвым деньги не нужны. — Он чуть подался вперед, словно хотел поделиться секретом. — Но живым они нужны, верно? Да, живым нужно много денег — чтобы жить хорошо. И это никакое не вранье.

Мэтью молча изучал лицо Морга. Понять, правду он говорит или все выдумал, было совершенно невозможно.

— Тогда объясните мне вот что, — сказал он ровным, невыразительным голосом. — Почему вы прятали награбленное добро аж здесь, так далеко от Филадельфии?

— Это не единственный наш тайник. Я решил, что безопаснее будет держать деньги в двух разных местах. Если одно обнаружили бы, у нас есть запасное. Первое — дом в нескольких милях к северо-западу от города, в лесу. Там спрятан еще один ларец, а в нем — фунтов тридцать и немного драгоценностей. Но туда я вам ехать не предлагаю, это в наш с вами договор не входит.