Мистер Паркер Пайн

– Скорее всего, я. – И он процитировал объявление, которое Джеффриз прочитала в «Таймс» и которое пыталась там найти несколько минут назад. – «Вы счастливы? Если нет, то приходите на консультацию к мистеру Паркеру Пайну». Да, это именно я, вы правы.

– Понятно, – сказала Элси. – Как это… как это замечательно!

Мужчина покачал головой.

– Вовсе нет. Замечательно это с вашей точки зрения, но не с моей.

Он ободряюще улыбнулся, а потом подался вперед. Ресторан был уже почти пуст.

– Так вы несчастливы? – спросил Паркер.

– Я… – начала было женщина, но замолчала.

– Ведь иначе б вы не сказали: «Как замечательно!» – заметил ее собеседник.

Несколько минут Элси молчала. В присутствии мистера Паркера Пайна она чувствовала себя удивительно спокойно.

– Д-а-а-а, – призналась она наконец. – Я… несчастлива. Или, по крайней мере, очень обеспокоена.

Мужчина понимающе кивнул.

– Понимаете, – продолжила американка, – произошла одна очень странная вещь, и я совершенно не понимаю, что бы это могло значить.

– Так, может быть, вы расскажете об этом мне? – предложил мистер Пайн.

Элси вспомнила объявление в газете. Вспомнила, как они с Эдвардом смеялись над ним. Ей и в голову не могло прийти, что она… может быть, ей лучше не… а вдруг мистер Паркер Пайн шарла… Но он так мило выглядит!

И она решилась. Все что угодно, только чтобы перестать так беспокоиться!

– Я вам все расскажу, – начала она. – Я еду в Константинополь к своему мужу. У него большой бизнес на Востоке, и в этом году он решил, что нам надо пожить там. Сам он уехал две недели назад – собирался все подготовить к моему приезду. Я была в совершеннейшем восторге от его предложения. Дело в том, что я никогда раньше не была за границей. Мы и в Англию-то приехали всего шесть месяцев назад.

– Вы с мужем – американцы? – уточнил Паркер.

– Да.

– И поженились, наверное, не так давно…

– Полтора года назад.

– И вы счастливы в замужестве?

– Очень! Эдвард – настоящий ангел! – воскликнула Элси, но потом вдруг заколебалась. – Правда, он слегка, я бы сказала, нетерпим в вопросах нравственности и морали. Множество предков-пуритан, ну и все такое. Но он просто душка, – добавила она поспешно.

Мистер Паркер Пайн несколько минут в задумчивости смотрел на нее, а потом предложил ей продолжить.

– Где-то через неделю после отъезда Эдварда я сидела у него в кабинете и писала письмо, – стала рассказывать дальше миссис Джеффриз. – И заметила, что промокашка была совсем новой и чистой, если не считать нескольких слов, отпечатавшихся на ней. А я в то время читала детектив, где главной уликой как раз и была промокашка, поэтому, смеха ради, я поднесла ее к зеркалу. Поверьте, мистер Пайн, я сделал это просто смеха ради, то есть я хочу сказать, что он еще такой теленок, что никому и в голову не придет в чем-то его заподозрить.

– Да, да. Я вас хорошо понимаю.

– Прочитать эти слова не составило никакого труда. Сначала шло слово «жена», потом «Симплонский экспресс», а чуть ниже «прямо перед Венецией будет самое удобное время», – перечислила Элси и замолчала.

– Любопытно, – сказал ее новый знакомый. – Это определенно очень любопытно. Почерк вашего мужа?

– Ну конечно! Я почти сломала себе голову, но так и не смогла придумать ситуацию, в которой он написал бы письмо с такими словами.

– «Прямо перед Венецией будет самое удобное время», – повторил мистер Паркер. – Определенно, очень любопытно.

Миссис Джеффриз наклонилась вперед и теперь смотрела на него с подкупающей беззащитностью.

– И что же мне теперь делать? – просто спросила она.

– Боюсь, – ответил мистер Пайн, – что нам придется дождаться прибытия в Венецию. Вот расписание нашего поезда. – Он вынул из подставки на столе брошюру. – Мы прибываем в Венецию завтра, в два двадцать семь пополудни.

Они посмотрели друг на друга.

– Положитесь во всем на меня, – сказал Паркер Пайн.

* * *

Было уже пять минут третьего, и «Симплонский экспресс» опаздывал на одиннадцать минут. Минут пятнадцать назад они проехали Местре[29].

Мистер Паркер Пайн сидел рядом с миссис Джеффриз в ее купе. До сих пор путешествие было приятным и проходило без происшествий, но теперь должен был наступить момент, когда, если что-то вообще могло произойти, это должно было случиться. Мистер Паркер Пайн и Элси сидели друг напротив друга. Сердце женщины колотилось, а ее глаза, смотревшие на мужчину, казалось, просили его дать ей еще хоть чуточку уверенности в себе.

– Не стоит волноваться, – сказал он. – Вы в абсолютной безопасности. Я рядом.

Внезапно по вагону разнесся крик:

– Смотрите, смотрите! Поезд горит!

Как по команде Элси и мистер Пайн выглянули в коридор. Взволнованная женщина славянской внешности драматично указывала на что-то пальцем. Из одного купе в начале вагона шли клубы дыма. Паркер и миссис Джеффриз побежали по коридору. Остальные пассажиры присоединились к ним. Купе, к которому они подбежали, было полно дыма. Те, кто добежал до него первым, кашляя, отходили назад. Появился проводник.

– Купе пусто! – закричал он. – Не волнуйтесь, месье и мадам! Le feu[30] сейчас погасят!