Мистер Писатель

– Это было на званом вечере. В первую же ночь как она начала здесь работать.

– Здесь? – Такер едва не уронил кофейную чашку и поспешно поставил её на стол. Он всегда считал, что родители встретились в каком-то ресторане. – Мама работала… здесь?

– Недолго. Твой отец об этом позаботился.

– Анна Мэй! Анна Мэй! – разнёсся по кухне бестелесный голос, и Такер подскочил.

– А это твой дедушка. – Экономка со вздохом кивнула на громкоговоритель в стене. – Интересуется, почему я задерживаю его завтрак.

Такер чуть не забыл, что пришёл к старику.

– Давай-ка я провожу тебя в игральную комнату для джентльменов. Уверена, встретиться он захочет именно там.

* * *

Такер уставился на сморщенного мужчину на диванчике, пытаясь сравнить его со своими воспоминаниями о дедушке.

Глаза не изменились, всё такие же холодные, умные и снисходительные, но в остальном прошедшие двадцать лет были к старику не особо добры. Крупное тело сгорбилось, кожа покрылась пятнами и морщинами.

«Но ведь ему уже восемьдесят три».

А ещё теперь дедуля, кажется, был куда большим ублюдком, чем когда задвигал маленькому Такеру речь об «обязанностях перед родом Петтигрю».

Значит, слова о том, что с возрастом люди смягчаются, – ложь.

– Что это за бумаги? – спросил Такер, пытаясь не тревожиться из-за голов мёртвых животных, что глядели на него со стен, не менее изумлённые и раздражённые, чем он сам. – Не знаю, что за фигню ты пытаешься провернуть, но мы разберёмся со всем прямо сейчас. Я не собираюсь тащиться в суд и превращать свою жизнь в балаган.

Карлтон Т. сцепил сморщенные, точно мятая бумага, ладони.

– Если бы ты проконсультировался с адвокатом…

– Я его уволил.

Старик вдруг ни с того, ни с сего разулыбался.

– Я так понимаю, ты здесь из-за недавних проблем… с арендатором.

– Не твоё дело.

– В любом случае по трастовому договору…

– Это неотменяемый договор опеки над имуществом через поколение, – прервал его Такер. По крайней мере, так утверждал юрист. Такой вид договора был выбран не из-за налоговых льгот, а в качестве оружия против отца Такера. – Ты фактически лишил себя права на собственность, когда передал дом на Баундри-стрит мне. То есть, он мой, и ты не можешь придираться только потому, что я не поклонился, не шаркнул ножкой и не предложил поцеловать твой чёртов перстень. Ты мне дед, а не король, и мне плевать на твою империю.

В повисшей тишине отчётливо слышалось тиканье часов.

– Твоя мать лично получила выгоду от этой собственности. И не выполнила свои обязанности временного управляющего.

От этой части смехотворного иска у Такера кровь закипала.

– Моя мать умерла, – процедил он сквозь стиснутые зубы.

– Знаю. – Дед и глазом не моргнул, не выразил ни слова соболезнования. – Вот поэтому я вынужден подавать в суд на её наследника.

Такер невесело рассмеялся:

– Я её наследник, болван. И тебе это прекрасно известно. Как и то, что она начала сдавать дом, чтобы послать меня в приличную школу. Я был несовершеннолетним законным собственником и получал выгоду. Ты подаёшь на меня в суд от моего же имени.

– Тогда ты без проблем предоставишь нужную документацию новому юристу. Если, конечно, твоя мать…

– Ей никогда не нужны были твои деньги.

Осознав, что уже подскочил с кресла, Такер резко выдохнул, пытаясь успокоиться. Если выйдет из себя, то лишь даст деду желаемое. Во всяком случае, что-нибудь так точно даст.

Такер с отвращением покачал головой:

– У тебя были годы, чтобы подать в суд, если ты и правда считал, будто условия трастового договора нарушены. А сейчас ты засуетился лишь потому, что я оказался на твоём заднем дворе, но подлизываться не собираюсь, и тебя это бесит.

– Какие выражения, – явно забавляясь, подколол старик.

Такер шпильку проигнорировал.

– Отзови иск. А после я не буду лезть к тебе, ты – ко мне, и мы оба притворимся, что маленького неудобства в виде нашей общей родословной не существует.

– Знаешь, ты ещё можешь завладеть всем.

Такер замер на полпути к двери:

– А разве похоже, что мне не плевать?

– Я просто думал, коли твоей матери не стало, то твой взгляд уже не так замутнён…

Он медленно повернулся:

– Из уважения к твоему преклонному возрасту, я сделаю вид, что это у тебя кое-что помутилось. Мой отец вырос среди этого… – Такер обвёл рукой изысканную комнату, полную антиквариата. – И он решил отказаться от всего, чтобы быть с ней, пусть ты и пытался их разлучить. Да, я всё знаю. И не думай, будто мама поносила тебя все эти годы, я сам догадался. В основном по твоему поведению. Если бы дело касалось только её, уверен, я бы даже не узнал о твоём существовании.

Карлтон Т. встал и направился к камину – очень медленно. Вряд ли дело в возрасте, это скорее походило на нарочную демонстрацию в стиле «я тут главный». Пройдясь взглядом по дорогим безделушкам, он взял с резной полки рамку с фотографией маленького Такера.

Не было ничего удивительного в том, что она стояла тут среди тяжёлых подсвечников и антикварных пистолетов, но Такер не обманывался, считая это проявлением чувств.

Просто подобные Карлтону обожали любоваться своим имуществом.