Мистер Трикстер (СИ)

- Ну и какого хрена ты тут нарисовался без приглашения? – он лениво сел на кровати, ладонью против груди останавливая резко подпрыгнувшего на месте Сэма. Сэм не понимал, зачем это было нужно, пытался взглядом сказать Дину – все не так, на самом деле он… Неважно, что на самом деле, ему нужно было соврать Дину, сделать что угодно. Он боялся потерять брата, но чем больше врал ему, тем больше терял. Была ли это вина Габриэля в том, что Дин сейчас смотрел на Сэма с таким неверием? Или это все же вина Сэма, так и не сумевшего найти в себе смелость признаться не то, что брату, себе – он больше не мог жить так, скрывая это ото всех. И был благодарен Габриэлю, совершенно не обязанному поддерживать этот обман, за передышку. Он убрал руку Габриэля со своей груди и просто притянул его к себе, точно так же поцелуем забирая еще невысказанный вопрос. Абсолютно изумленные глаза Габриэля, его удивление, ни с чем несравнимое, и еще большее разочарование Дина. И, наконец, он посмотрел на брата спокойно, понимая, что, возможно, через неделю Дин простит хотя бы эту часть его, ту, что выбрала свой пол, но не Габриэля. Но сейчас Дин был против всего. Всего, что сейчас наконец-то делало Сэма свободным.

Дин вышел молча, закрыв за собой дверь. Сэм рванулся, было, за ним, наплевав на всю логику и психологию, но Габриэль удержал его.

- Прости меня, - еще раз начал он. – Но так надо. Если получится, объяснений и извинений не потребуется. Если план сработает, то он поймет, - Сэм хотел остановить еще на слове «план», не понимая, почему Габриэль вообще говорит об этом сейчас. Он никогда не замечал в себе никакой склонности к другим парням, как сейчас, наверное, считает Дин, только с Габриэлем это происходит так. Так странно и так пугающе потрясающе. – Сыграешь со мной? – спросил он Сэма, обнимая его голову и склоняя к себе, как маленького. – Нужно только сыграть и снова начать заново. Нам, кажется, уже не привыкать, - и Сэм пожал плечами. Сейчас он еще ничего не понимал.

***

Резкое пробуждение. Привычка, оставшаяся с тех пор, когда экспериментирующий с количеством алкоголя Дин по ночам отрубал будильник, а Сэму нужно было не проспать школу. Отчаянное нежелание опаздывать – и вот он подскакивает на кровати ранним утром, когда в комнате еще до противного темно, ровно как и за окном, а во всем общежитии еще тихо. Оглядевшись судорожно, скользнув по стенам сонным взглядом, он вздохнул и прижал ладони к лицу, понимая, что вся его рубашка мокрая. Только сейчас он начинал понимать, что произошло вчера: всю ночь ему снилось, что кто-то намеренно оставил их с братом в одном дне, снова и снова убивая Дина тысячами разных способов, делая Сэма беспомощным. Так ли он был прав, когда заявил о том, в чем не уверен до сих пор?

- Что-то случилось? – сонно спросил Габриэль, поворачиваясь к нему лицом, часто моргая и привыкая к полумраку. Вчера вечером, когда Уриэль увидел, что Сэм все еще не ушел, он хмуро спросил у Габриэля, может ли он на время пожить у далеких знакомых. Габриэль, не зная, что он может объяснить двенадцатилетнему брату, только кивнул и попросил позвонить, как доедет.

- Кошмар, - не стал вдаваться в подробности Сэм. Какие-то дни назад жизнь была расписана, не всегда легка, не всегда ему удавалось, но он находился в абсолютном равновесии. Одна неделя, и он живет в комнате другого парня, ему есть, что скрывать от брата, с которым он поссорился, кажется, навсегда, его преподаватель – извращенец, который мечтает о своих учениках и о самом Сэме, и ему порой хочется вернуться назад. Просто в то время, когда все было понятно и, кажется, нормально. Но так ли это вина одного Габриэля? Разве Дин и раньше не раздражался всякий раз, когда брат отказывался пойти на танцы или нечто в этом духе? Разве и раньше Дин не боялся, что Сэм однажды вырастет не таким? Разве Захария не занимался всем этим прежде, чем Сэм забрался в его кабинет?

- Уверен? – уточнил Габриэль, садясь на кровати и растирая следы от подушки на щеке. Посмотрев на брошенные на пол ручные часы, он снова выкинул их и со стоном упал обратно на кровать – было только четыре часа утра. – Я не хочу ничего такого, но ты сам…

- Я понимаю, - он привык к тому, что раздражительный Габриэль зачастую не стеснялся своей прямолинейности, и сейчас ему было неприятно вспоминать о сказанном. Что владело им в тот момент? То, что какая-то неделя прошла самым необычным образом, и он вдруг решил, что это… то самое, что связывает людей?