Мистер Уайлдер и я

Комната на четвертом этаже, скудно обставленная. Окно выходит на узкую улочку, по другую сторону которой стоит здание повыше. БИЛЛИ и ГЕЛЛА входят в номер, оглядываются безрадостно и ставят чемоданы на пол. ГЕЛЛА валится на кровать и тут же, взвизгнув от боли, вскакивает. Отдергивает одеяло, простыни и обнаруживает, что из матраса торчит пружина.

БИЛЛИ

Ну, пока сойдет и так. Завтра-послезавтра найдем что-нибудь получше.

Затемнение. Постепенно экран опять светлеет.

НОМЕР В ОТЕЛЕ. ДЕНЬ.

ТИТР: «ГОД СПУСТЯ».

ГЕЛЛА лежит на той же самой кровати в той же самой комнате, она курит, раскладывает пасьянс и, похоже, одуревает от скуки. БИЛЛИ сидит за небольшим столом у окна и стучит по клавишам пишущей машинки, сочиняя сценарий. Выругавшись, он выдергивает лист бумаги из машинки, комкает его и швыряет через плечо не глядя. Целился он в мусорную корзину, но бумажный комок попадает ГЕЛЛЕ в голову. Она бросает комок обратно, прямиком в затылок БИЛЛИ.

ГЕЛЛА

Что, не понравилось?

БИЛЛИ

Ах, я должен извиниться. Непозволительно с моей стороны мешать тебе, когда ты занята столь важным делом.

ГЕЛЛА

Не менее важным, чем еще один дурацкий сценарий.

БИЛЛИ

Этот «дурацкий», как ты выразилась, сценарий обернется для нас…

Дверь приоткрывается, и в образовавшейся щели появляется голова молодого человека. (Точнее, голова композитора ФРАНЦА ВАКСМАНА. Настанет день в отдаленном будущем, когда он напишет музыку для «Бульвара Сансет».)

ФРАНЦ

Эй, Билли, ты идешь в «Страсбург»?

БИЛЛИ

А кто еще идет?

ФРАНЦ

Да все, как обычно… Петер, Фридрих…

ГЕЛЛА (вставая с кровати)

Идем, почему нет.

ФРАНЦ (замявшись на секунду)

Вы тоже, Гелла, приходите, если хотите.

В КАФЕ. ДЕНЬ.

«Страсбург» — классическая парижская брассери. БИЛЛИ и его приятели, немецкие изгнанники, тесно сидят вокруг стола, играя в домино, — разве что в густом сигаретном дыму они с трудом различают костяшки.

БИЛЛИ (ГОЛОС ЗА КАДРОМ)

Немудрено, если некоторые из этих лиц вам знакомы; в основном это те же ребята, с которыми я зависал в «Романском кафе» в Берлине. И вот мы здесь, спорим о том же, о чем и раньше спорили, и профессии у нас те же, что были прежде, — мы просто, по стечению обстоятельств, поменяли один город на другой. Узнаете вон того темноволосого коротышку? Петер Лорре[36]. Возможно, вы видели его в «Мальтийском соколе». А того парня с чувственным ртом и носом, смахивающим на пикуль? Вряд ли вы знаете его в лицо, но наверняка слышали его песни — «Снова влюблен», «Как романтично»[37]. (Напевает мелодию.) Эта одна из моих любимейших. И, пожалуй, я когда-нибудь вставлю ее в свой фильм.