Мистерия в парижском омнибусе

Обе квартиры, гадалки и торгового агента, занимали весь первый этаж. У них были два вполне отдельных входа, и клиентура месье Бланшелена не имела ничего общего с клиентками госпожи Стеллы. Серьёзные люди звонили в правую дверь, а верующие в чудеса звонили в левую, и они никогда не пересекались друг с другом.

Но на самом деле обе квартиры составляли между собой одно единой целое, в том смысле, что их владельцы могли заходить к друг другу, не пересекая лестничную площадку.

Каждая имела совершенно одинаковую планировку и состояла из прихожей, столовой, салона, кабинета и спальной комнаты, но меблировка и обстановка были абсолютно различны и ничуть не походили друг на друга. У Стеллы все было драпировано и обтянуто чёрной тканью, и отовсюду на вас смотрели разные странные вещи, средневековые сундуки, церковные кресла, и серванты, купленные по случаю в антикварных лавках. Библиотека была переполнена пыльными колдовскими книгами, несколько черепов и множество чучел сов стояло во всех углах. Тяжёлые шторы никогда не раздвигались, в комнаты не проникал ни один лучик дневного света, и ворожея пользовалась лишь старыми железными лампами с тремя горелками, подвешенными на потолках.

У месье Бланшелена, напротив, в кабинете было светло, чисто и современно. Красное дерево и орех, буфет, увенчанный крейским фарфором, бюро с выдвижными ящичками и зелёным кожаным сиденьем, и бюстами юрисконсультов на карнизах.

Маленькая негритяночка двенадцати лет встречала клиентов Стеллы. Клиентов Бланшелена вводил в его кабинет маленький клерк.

Только была одна маленькая деталь … оба кабинета— гадалки и торгового агента, были отделены друг от друга довольно тонкой перегородкой, и в которой оба владельца квартир с обоюдного согласия проделали окошко и дверь, искусно скрытые в деревянной обшивке.

Во второй половине дня, который Амьен начал с похода с вместе Пией на кладбище Сент-Уэн, месье Дюбуа и Софи Корню случайно встретились, можно сказать, невольно познакомились, у подножия лестницы, которая вела и к логову колдуньи и к бюро торгового агента.

Софи Корню уже преодолела три пары ступеней лестницы, когда месье Дюбуа вошёл в вестибюль и остановился на мгновение, чтобы вытереть свои ноги о коврик.

Они не были знакомы друг с другом, и вполне естественно, что они не поздоровались, но наблюдали друг за другом уголками глаз.

Отец прекрасной Авроры находил одеяние Софи Корню удивительно нелепым, и так как он раньше никогда не посещал Бланшелена, у него появился соблазн принять её за клиентку торгового агента.

—

Какая прекрасная клиентура у этого пройдохи! — пробормотал он тихо.

Софи, как мы знаем, не любила бездарных представителей богемы, недоучившихся художников, но буржуа, выпячивавших на весь мир своё богатство, она просто ненавидела.

—

Что здесь делает этот придурок? — процедила она сквозь зубы. — Он похож на судебного исполнителя, который заработал состояние, перекачивая в свой карман деньги бедняков.

Вот в таких вот любезных размышлениях друг о друге они пребывали в то время, пока поднимались на лестничную площадку первого этажа.

Там месье Дюбуа испытал удовлетворение, увидев, что старуха звонит в дверь в тот самый момент, когда он заметил на противоположной медную табличку с сверкающей прописью надписью с именем Бланшелена.

«В добрый час! — подумал он, — я совсем не огорчён, что нам с этим созданием в разные двери.»

Мальчишка с растрёпанными волосами и пером за ухом открыл ему дверь, заслышав звонок и ввёл его в прихожую, даже не спросив его имени.

—

Патрон там. Я предупрежу его, — сказал этот нечёсаный писарь.

Месье Дюбуа остался один в прихожей, меблированной четырьмя стульями из плетёной соломы и украшенной афишами, на которых располагались, по старшинству, имена господ судей и должностных лиц департамента юстиции округа Сены.

—

Честное слово, можно подумать, что я на приёме у адвоката, — произнёс он, пожимая плечами. — Этот интриган важничает. Но это мне не помешает с ним поговорить начистоту. Когда я подумаю, что у него хватило наглости просить у меня сто тысяч франков…! К счастью, что я их ему не дал.

—

Патрон вас ожидает, — протявкал маленький клерк, показав свою заострённую мордочку у входа в коридор.

Месье Дюбуа, величественным жестом приказал слуге уступить ему дорогу, и медленно направился к открытой двери, которую он заметил в глубине коридора. Он нашел месье Бланшелена стоящим, вернее прислонившимся к перегородке, на которой висела гравюра, изображающая Гиппократа, отказывающего послам Артаксеркса.

Коммерческий агент, казалось, был не слишком удивлён его визитом и принял его с почтительной готовностью.

—

Хотя я и не был готов, месье, к чести, которую вы мне оказали, посетив моё скромное жилище, — сказал он, склоняясь в поклоне, — и я сожалею, что вы доставили себе столько хлопот этим визитом, хочу вам заметить, что вы взяли на себя напрасный труд, так как я намеревался сам завтра появиться у вас, чтобы отдать вам, как мы и договаривались, свидетельство о кончине Бьянки Романо.

—