Мистерия запретных истин

— Проще простого: заявится еще более жадный бурый медведь. Тоже будет всех пожирать, только с улыбкой истинно свободного зверя.

— Умница!

— А когда уйдет бурый медведь?.. — хитро ухмыльнулся любитель загадок.

— И?.. — сыграл в любопытство Вячеслав.

— Появится черепаха, на которой медленно поползем.

— А куда?

— Это уже следующая загадка. Умный я?

— Нет слов!.. Меня ведь самого интересует ответ на мою загадку. Может, проиграю, но хотя бы истину узнаю.

— Узнай, — милостиво разрешил леший.

— Итак: кто и когда уберет из Арктиды Яроссия?

Леший вскочил, как ужаленный и кинулся наутек. Но Вячеслав оказался еще проворнее. Быстро догнал беглеца и повалил на землю.

— Пусти! — засипел тот. — А то тебе несдобровать.

Вновь загудела земля, зашевелились кусты, ветки деревьев потянулись к Вячеславу, но он лишь сильнее придавил противника:

— Задушу!

— Пожалуйста… — заныло побежденное чудище. — Не стану твою загадку отгадывать. Я — леший маленький. В дела сильных мира сего не суюсь. Потому и сохранился.

— Тогда прекрати хулиганить!

— Ладно, ладно!

Лес затих, как провинившийся школьник, которого только что отшлепали за излишние шалости. Леший с надеждой поглядел на победившего его чужака:

— Видишь, обещал — держу слово.

— А ты обещал подружиться, если не отгадаешь. Как тебя зовут?

— Леша… — он уже не говорил, а хрипел.

— Я в курсе, что ты лешак. А имя?..

— Леша, — повторил «хозяин», делая ударение на последней букве. — Я — лешак Леша.

— А нас зови просто друзьями. Вот он — друг под номером один, а я — друг два.

— Понял, понял, у меня появились два новых другана — Первый и Второй.

— Наденьте ему на шею вот эту серебряную цепь, — сказал Николай, — чтобы не обернулся зверем или птицей, и не сбежал.

— Правильная мысль, — согласился Вячеслав.

Денисов накинул лешаку на шею большую цепь, лицо Леши перекосило. Он завертел головой, видимо, не хотел, чтобы обитатели леса увидели его позор, попробовал было коснуться цепи, да тут же со вскриком отдернул руку.

— Еще обещал вывести отсюда.

— Обещал, — учтиво пробормотал леший.

— У меня предложение, — сказал Николай, — мы договаривались и о третьем условии — о дружбе.

Сейчас время обеда!

— Время обеда! — закивал Леша.

— Мы были бы не против чем-нибудь полакомиться.

Вячеслав бросил на товарища удивленный взгляд. Он явно напрашивался в гости?.. Обед в незнакомом доме? Если не у врага, то уж явно не у товарища?..

Губы Леши перекосила хитрая улыбка:

— Конечно, конечно. Моя жена Лешка будет так рада дорогим гостям. Ну, так рада! — И глаза его недобро блеснули.

Зачем Николай так поступает? Но… это измерение и его обитателей он знает гораздо лучше. Остается довериться его плану.

Сейчас лес казался притихшим. Сучьи деревьев даже и не пытались порвать ненароком одежду или больно хлестануть по щеке, трава как будто стала меньше.

Непонятно, кого тут все боялись: хозяина или тех, кто его пленил?

Однако просвета не наступало. Наоборот Вячеславу и Николаю показалось, что чаща продолжала густеть. И среди этой непроходимой зелени — ни единой живой души. У путников закралось подозрение в очередном коварстве своего спутника…

Они шли за лешим и вскоре заприметили избушку.

Маленькую и круглую. Из трубы вырывался едва заметный дымок.

— Пожалуйте, гости дорогие, — мрачно произнес Леша.

Едва приблизились, как из дома выскочила хозяйка, молодая, очень объемная, круглолицая девица. В ее руках играло полено, а глаза метали молнии:

— Явился! Небось, опять на бровях? Хотя у тебя и бровей-то нет. Трое? Естественно, на троих! А ну, касатики, убирайтесь отсюда, пока целы!

— Да подожди, Лешка, — жалобно пискнул леший, — трезвые мы. И гости у нас непростые.

— Знаю я твоих «непростых». Нет бы в дом, в дом! А то все из дома! А ведь что обещал гад! Хозяйкой сделать, хоромы подарить! Работников в услужение нанять. Вон твои хоромы! Вон твое хозяйство — одни сучья да трава.

А среди помощников кроме филинов и сов что-то никого не вижу.

— Послушай, радость моя…

— Радость голодом не морят. Все травы, да ягоды.

Диета, мол, нужна! Я от твоей диеты — кожа да кости!

Просила курятины! Так ему, видите ли, нельзя, вера запрещает (леший не любит черных петухов. — прим. авт.).

— Лешка, — умолял муж, — протри глаза.

Жена лешего впервые внимательно всмотрелась в гостей, гнев прошел, она всплеснула руками.

— Как сразу-то не поняла? По одежде! Вы ведь из моего измерения? Прошу, дорогие гости, проходите в избу!

Только не прибрано у меня, не обессудьте. С этим иродом разве что успеешь.

— Не волнуйтесь вы так, — успокоил ее Вячеслав.

Когда муж приблизился, Лешка заметила на нем серебряную цепь и вскричала:

— Понятно! Хотел позабавиться, да они тебя прищучили!

Будешь теперь на цепи, как дворовая собака! А вы, ребята, проходите, сейчас стол накрою. Особых лакомств предложить не смогу, но, как говорится, что Бог послал…

Непривычно было слышать такую фразу из уст лешачихи. Однако друзьям показалось, что говорила она от чистого сердца. Вячеслав заглянул ей в мозг, блок там стоял, да как-то неумело. Из обрывков мыслей читалось, что все они направлены на то, как встретить и накормить гостей. Хорошо, если не хитрит…