Мистики, розенкрейцеры, тамплиеры в Советской России

“с достатком, но без излишеств”, которые рисовали в своих брошюрах идеологи

анархизма и сам Карелин, были им понятны и вполне их устраивали. То была идиллия на

уровне первобытного коммунизма, такая же утопия, как и та, что обещали большевики,

только более понятная, а потому и манящая.

“Мистический анархизм”, провозглашенный в области творчества в 1905 г.

Г.И.Чулковым<31>, предполагал людей высоких знаний, большой духовной культуры и

творческого потенциала. Если принять за отправную точку положение, что философия

анархизма целиком строится на психологии индивидуального (М.Штирнер), то в ее

первой стадии речь идет о личности, чей бунт направлен на окружающий мир; вторая

стадия подразумевает гармонизирование отношений личности с подобными личностями в

совместном и равном труде; третья и последняя стадия развития личности направляет

энергию юношеского “бунта” внутрь собственного “я” для самосовершенствования,

поскольку подлинная эволюция личности протекает уже в плане не физическом и даже не

в социальном, а в плане духовном.

Членом Кропоткинского Комитета (и членом его Исполнительного Бюро) Карелин стал

с первых дней его возникновения. Это позволяет думать, что идея широкого, т.е.

общественного Комитета, принадлежала, возможно, не С.Г.Кропоткиной, а самому

Карелину, увидевшему в Комитете и будущем Музее тот центр культурного (и духовного)

сотрудничества прогрессивных сил русского общества, который отвечал идеям его и

Кропоткина. Одной из интереснейших тем для будущих исследователей может стать

история взаимоотношений и обмена идей между Карелиным и Кропоткиным, как до, так и

после их возвращения в Россию, тем более, что письма Карелина к Кропоткину

сохранились, но уже сейчас можно сказать, что они сходились в главном. Если Карелин на

заседаниях ВЦИК ратовал за отмену смертной казни, то Кропоткин столь же

категорически отрицал “красный террор” и “институт заложничества”, добиваясь отмены

того и другого в личной аудиенции у В.И.Ленина, как и следовало ожидать, бесплодной

по результатам. Обращение Кропоткина к этике показывает и сближение взглядов обоих

теоретиков анархизма на перспективы социальной революции, так что линия поведения

С.Г.Кропоткиной в Комитете и Музее в известной мере следовала взглядам Карелина.

К тому времени, когда музей Кропоткина встал на ноги, то есть к 1924-25 гг., в Москве

и во многих других городах - в Петрограде, Нижнем Новгороде, Свердловске, на

Северном Кавказе, - уже функционировали “рыцарские” кружки Ордена тамплиеров,

носившие разные названия: “Орден Света”, “Орден Духа” и т.п. Их члены догадывались о

существовании друг друга и если не всегда знали о Карелине, то читали его диалоги в

стиле Платона, где он развивал идеи гностиков и первых христиан, рисуя картины

будущего, не имеющие ничего общего с тем, что можно найти в его анархистских

брошюрах и весьма сухих политико-экономических статьях.

Как показывал в 1933 г. на допросе М.И.Сизов, один из крупнейших русских

последователей Р.Штейнера, строивший вместе с А.Белым (Б.Н.Бугаевым) Гетеанум в

Дорнахе перед Первой мировой войной, Карелин открыл Орден тамплиеров в 1920 г.<32>

Его первыми слушателями, учениками и первыми “рыцарями”, принявшими посвящение,

чтобы дальше вести самостоятельные кружки, были, насколько мне известно, артисты

В.С.Смышляев, В.А. и Ю.А.Завадские, математики А.А.Солонович и Д.А.Бем, научные

работники Н.И.Проферансов, М.И.Сизов, Н.П.Киселев, М.В.Дорогова, искусствовед

А.А.Сидоров, художник Л.А.Никитин, востоковед и писатель П.А.Аренский и ряд других

лиц.

39

На собраниях, происходивших первоначально у него на квартире, в здании нынешней

гостиницы “Националь”, Карелин рассказывал средневековые легенды о рыцарях, мире

духов, бесконечных вселенных, о духовных началах человека, физическое тело которого,

по учению тамплиеров, является лишь способом существования и развития “в мирах и

веках” заключенной в нем духовной сущности, одного из множеств духовных атомов

мироздания, активно участвующих в эволюции и упорядочении хаоса Вселенной. Среди

этих легенд были легенды об Атлантиде, совсем не схожие с тем, что повествовал о ней

Платон в диалогах “Тимей” и “Критий”; о древнем Египте, открываемые памятники

которого в те годы поражали воображение культурного мира; о гностиках и первых

христианах, в чьих преданиях сохранилась древняя мудрость Востока…

Но такими были только первые шаги. К указанному времени Орден, как можно

представить его сейчас по материалам архива бывшего ОГПУ-НКВД-МГБ, содержащего

протоколы допросов арестованных и их собственноручные, часто довольно подробные

показания, приобрел достаточно гибкую и многоликую структуру.

Самой первой ступенью на пути к Ордену стали многочисленные студенческие (и не

студенческие) кружки полузакрытого типа, в которых лекторы, иногда даже не

подозревавшие о существовании Ордена, знакомили слушателей с историей мировой

мысли, читали курсы по истории искусства и литературы, показывая ограниченность

вульгарного материализма и убогость обязательных социологических “схем”. Иногда