«Митьки» и искусство постмодернистского протеста в России

Эта непохожая пара, которую можно было бы назвать «мерцающими близнецами» движения (уподобив Шинкарева и Шагина Мику Джаггеру и Киту Ричардсу), воплощающими две очень разные модели мужественности, «денди» и «неотесанного мужика», перекликается с василеостровскими изваяниями сфинксов: того, что хранит таинственную непроницаемость, и того, что загадочно улыбается своими полными губами, намекающими на гендерную неоднозначность, которая всегда была отличительной чертой ведущего вокалиста «The Rolling Stones». Шинкарев и Шагин заставляют нас взглянуть на совместное творчество как на место схождения асимметричных сил, причем Шагин, как правило, выступает в роли «неотесанного» партнера, чье самовыражение осуществляется на невербальном уровне. Шагин подобен Ричардсу рядом с «Джаггером» — Шинкаревым. Последний играет роль «фронтмена» группы, который уверенно и членораздельно пропагандирует ее идеи, облекая в слова внерациональное, невербальное «митьковское» творчество (изобразительное и музыкальное). В отчете о концерте «The Rolling Stones» 1972 года один журналист описывает Ричардса как «порождение кошмаров Джаггера», «злого двойника или брата, которому формальный лидер неизменно уступает» в производстве «звука, какого нельзя добиться при помощи одних лишь энергии и разума»[50]. Кроме того, эта артистическая дихотомия выступает неожиданным залогом гетерогенности внутри группы, своеобразным выпускным клапаном, предохраняющим от напора косного конформизма и изоморфной одинаковости. В автобиографии 2010 года сам Ричардс описывает свои отношения с Джаггером как совместную работу двух «плетельщиков», на чьих общих выступлениях «дирижера тоже нет»[51]. Этот принцип взаимодействия двух непохожих артистов во многом применим и к сотрудничеству Шагина и Шинкарева в первые годы существования группы. Указанная парадигма совместного труда резко отклоняется от советского идеала групповой идентичности как коллективистской массы идентичных ячеек; не согласуется она и с дореволюционной славянофильской моделью соборности, к которой нередко обращаются современные русские националисты. Идея соборности предполагает самозабвенное растворение личности в коллективе. Дружеский союз Шагина и Шинкарева, стоящий у истоков движения, сознательно упивается расщеплением единого субъекта на разные ипостаси, создавая условия, при которых становится возможным сосуществование множества несоизмеримых идентичностей в рамках одной и той же группы. Одним из наиболее ярких изображений такой модели продуктивной асимметрии в рок-музыке стал фильм Дональда Кэммелла и Николаса Роуга «Представление» (1970), где Джаггер играет поп-идола, меняющегося личностями (частичная перекличка с «Тайным сообщником» Джозефа Конрада) с лондонским гангстером в исполнении Джеймса Фокса. Как мы увидим в следующей главе, «Человек, который упал на Землю», более поздний фильм Роуга с еще одной поп-звездой (Дэвидом Боуи) в главной роли, заметно повлиял на изложенную Шинкаревым групповую мифологию «Митьков».