Митридат

— Ты, Архелай, нужен здесь, — Диофант предупредил вопрос, готовый сорваться с губ таксиарха. — Разыщи купца, нашего сторонника, и быстроходное судно, на котором Митридат выйдет в море. Заплати щедро — деньги у нас есть.

— Я знаю такого человека, — после некоторого раздумья сказал таксиарх. — Но мне нужно дня три, чтобы выяснить, где он сейчас находится. Моё отсутствие на дежурствах в царском дворце может заметить Клеон. А этот горе-стратег в последнее время стал чересчур подозрительным.

— Это я беру на себя, — успокоил его Диофант. — Пора уходить, — он поднялся, с лёгким беспокойством окидывая взглядом обеденный зал харчевни, постепенно заполняющийся личностями подозрительного вида.

— Ани-Камах! — воскликнул громче, чем следовало бы, радостный Неоптолем в предвкушении опасных приключений в горах, на вольном воздухе, вдали от изрядно надоевших казарм. — В путь! И да хранит нас Серапис…

При этом возгласе Сабазий, притаившийся снаружи «Мелиссы» под окном, возле которого сидели таинственные гоплиты, в испуге отпрянул в нишу, где находилась потайная дверь на задний дворик. Через него во время облав, изредка случавшихся и в этих, пользующихся столь дурной славой местах, уходили от городской стражи воры и разбойники. Хозяин харчевни, оправившись от испуга, не смог побороть в себе любопытство и рискнул подслушать разговоры странных и необычных посетителей. Но, к его глубокому сожалению, они разговаривали тихо, и только последний возглас Неоптолема достиг ушей пронырливого хитреца Сабазия.

«Ани-Камах… — размышлял он спустя некоторое время, пересчитывая серебряные монеты, оставленные на столе гоплитами. — Это очень далеко от Синопы… по-моему, где-то в горах… Интересно, что они там забыли? И почему такие богатые воины вдруг решили почтить своим посещением мою… м-да, скажем так, не очень видную и мало кому известную харчевню. Это подозрительно. Очень подозрительно…»

— Дай сюда! — чья-то смуглая худая рука выхватила монеты из пальцев Сабазия.

Это была служанка хозяина харчевни Зопира, старая гетера, а ныне его сожительница.

— Пошла прочь! — хозяин харчевни с воинственным видом попытался овладеть серебром, но Зопира оттолкнула его с такой силой, что он едва не грохнулся на пол.

— Верни сейчас же! — вскричал Сабазий в отчаянии, глядя, как монеты исчезают в засаленном кошеле, привешенном к узкому пояску служанки.

— Ох-ох, какие мы грозные, — подбоченясь, съязвила Зопира. — Уймись, неумытый. Лучше скажи, кто эти гоплиты и почему ты подслушивал их разговоры?

— Я… подслушивал? — смешался хозяин харчевни. — С чего ты взяла?

— А где тебя носило столько времени? Уж я-то знаю, что ты за штучка. Так о чём они говорили? Расскажешь, верну половину денег. Нет — ещё и скалкой накостыляю.

— Давай… — поколебавшись чуток, жадно протянул руку Сабазий.

— Э-э, больно торопишься, мой миленький, — Зопира рассмеялась противным скрипучим смехом. — Сначала дело, а плата потом. Может, ты мне соврёшь?

— Это мои деньги! — вскричал хозяин харчевни. — А ты всего лишь моя служанка.

— Но не раба! — отрезала Зопира. — Ты мне второй месяц не платишь ни асса. Я, конечно, терпеливая, но не на столько. Всё хозяйство на мне, да ещё и тебя приходится ублажать. Может, мне уйти из «Мелиссы»?

— Нет, что ты! — испугался Сабазий. — Ладно, слушай…

Выслушав хозяина-сожителя, Зопира задумалась. Но не надолго. В её глубоко посаженных глазках вдруг вспыхнул огонь, и она страстно зашептала ему на ухо:

— Это заговорщики! Могу поклясться чем хочешь. Меня не проведёшь.

— Чур тебя! — замахал на неё руками Сабазий. — В моей харчевне таким делать нечего.

— Да уж, — ехидно хихикнула старая гетера. — Сюда приходят только люди благонравные и честные. Помолчал бы…

— И что теперь?

— Эх ты, размазня! К тебе деньги, можно сказать, сами плывут в руки. Большие деньги.

— Как это? — прикинулся дурачком Сабазий, лихорадочно соображая, как обмануть Зопиру.

— Не знаешь, — откровенно рассмеялась служанка. — Отъявленный лгун и пройдоха, вот кто ты такой, Сабазий. Пойди к заместителю начальника следствия Оронту. Думаю, ему будет очень интересно послушать тебя. А человек он щедрый.

— К Оронту?! — побледнел Сабазий. — Ты с ума сошла! Лучше уж сразу в петлю.

— Боишься? — презрительно покривилась Зопира. — Тогда я пойду. Не волнуйся, на меня он не позарится, ему молодые нравятся.

— Я сам! — испугавшись, что Зопира опередит его, Сабазий закрыл телом входную дверь. — И не к Оронту, а к главному жрецу богини Ма Даиппу.

— И то ладно, — спокойно согласилась служанка. — У Даиппа денег побольше. Вон какие жирные хари у его сикофантов.

— А теперь отдай мою половину, — решительно сказал Сабазий, дрожа от обуявшей его жадности — он уже мысленно представлял, сколько ему заплатит главный жрец.

— Больше ничего не хочешь? — прищурилась Зопира. — Я пошутила. Денег ты не получишь. Проваливай. А мне нужно идти кормить наших припадочных. Слышишь, вопят, как полоумные, жратву требуют. И твоё разбавленное вино, которым только тараканов травить.

— Подлая шлюха! — выругался Сабазий и в ярости схватил длинный кухонный нож. — Я не позволю!..