Митрополит Исидор Киевский (1385/1390–1463)

Однако зачем нужно так растягивать письмо? — скажет тогда кто-нибудь, видя, что здесь присутствует сама Афина[1036] с хором муз, принимая участие в делах Геркулеса[1037], после же кончины увенчивая этого поистине нового Геркулеса и украшая его стихотворениями. Посему какие Платоны, какие Аристиды, каковые Демосфены были бы в состоянии надлежащим образом изложить достоинство сочинения? Одно только я говорю, каковое за меня кто-то и древних сказал о ком-то, что твои произведения приводят в одушевление. Но тех мужей, действительно благородных, и даже слишком благородных, и весьма благородных, пока победил иной, так как победа попеременно переходит от одних к другим[1038]. Кто же одержавший победу? — Себя самого ты, царь, пропустил. И это нисколько не странно: если у тебя сделанное без приготовления прекраснее многого, то что необыкновенного, если тщательно обдуманное лучше принадлежащего им? О чем же ты увещеваешь в письмах, что, если бы у кого-нибудь издревле знаменитых есть привычка в сочинениях говорить без приготовления, и ты свое (сочинение) оставишь как и то; если же на самом деле нужно, чтобы сказанное теми без приготовления было лучше и тщательно у тебя приготовленного[1039], то я не думаю, чтобы это было так; так как считаю, что все великие велики тем самым, что обрабатывают свои сочинения с большой осмотрительностью и часто их переделывают, или прилагая к хорошему еще лучшее, или отнимая у него излишнее. Ты, конечно, предпочитаешь прочим труд Аристона[1040], язык его сочинения наилучшее из Афинского; однако он, приводя (суждение) Сократа[1041] в Менексене[1042] или Эпитафии, как имел обыкновение делать и в других произведениях, показывает его опасающимся вместе с собеседником[1043], что риторы, по-видимому хотевшие тогда говорить в честь павших из афинян и тем не менее как будто не приготовившиеся, не скажут о достойно почивших; и таков был сам Сократ или больший охотник говорить досточтимый Платон; и сочинение, которому заглавие «Критий»[1044] или «Атлантик», не так было бы обработано у философа, если бы он не покинул жизнь. И потому в нем нет ни конца, подходящего к началу, ни полного соответствия со значением философа. И свидетельствует за меня в этом смысле Херонеец Плутарх[1045], весьма известный своими сочинениями, о чем он упоминает где-то в биографии Солона. Поэтому возьми книгу и приложи отличное к отличному и преобразуй хорошее в более прекрасное; так как в ней в таковых заботах выработано столь великое, и к тому же еще при малом упражнении, то что кто-либо в рассуждении даже при снисхождении мог бы уподобить ей? Очевидно, — что-нибудь более приятное, чем те поющие кругом сирены, наилучшее из прочего, а для нас много любезнейшее и великолепнейшее даже сокровищ Креза[1046].

6. [Митрополиту] России[1047]