Мюррей Букчин и знахари

Во-вторых: Радин не говорит, что шаманы были мошенниками, манипулирующими своими пациентами. По определению, все шаманы не могут быть мошенниками, так как мошенник это тот, кто действует непрофессионально, а профессиональные стандарты соразмерны сложившейся практике. Шаманизм является древнейшей профессией.55 Также шаманы не манипулируют своими подопечными (как? до какого предела?); в худшем случае они завышают цену. А свидетельств честности шаманов предостаточно.

В-третьих: Радин не говорит, что шаманизм не является призванием. Очевидно, что это так, и в религиозном, и в повседневном смыслах этого слова.56 «Призвание» к шаманизму люди получают во сне. Шаманизм это профессия и, следовательно, призвание, иначе Букчин не называл бы шаманов мошенниками!

В-четвёртых: Радин не говорит, что шаманы хорошо организованы. Напротив, он говорит, что «все их организаторские навыки получают развитие в отношениях с вождями племени».57 Шаманизм совсем не обязательно хорошо или вообще как-либо организован. Йокутские шаманы были единственными в округе и настолько далеки от организованности, что практиковали чёрную магию по отношению друг к другу. В центральной Калифорнии, где обитают йокуты, согласно Э. Л. Кроберу «инициированные шаманы не образуют никакого сообщества или ассоциации».58

В-пятых: Радин не говорит, что в консолидированных племенах шаманы формируют социальную элиту. Это не позволяет их взаимная ревность. Радин всегда описывает шаманов как не связанных между собой индивидуумов. Согласно другому источнику, «не существует формальной организации шаманов».59 Они взаимодействуют не друг с другом, а с вождями, один на один. И Радин не ссылается ни на какие «консолидированные племена», такое выражение неизвестно в антропологии. Только наш отставной профессор знает, что это значит.

В-шестых: Радин даже не говорит, что жизнь шамана основана на обмане! Он мог так думать, но он этого не сказал. В его аргументе – не в аргументе Букчина – относительно альянса шаманов и вождей, эффективность магии не имеет значения. Если бы заклинания в самом деле работали, такой альянс принял бы страшный оборот.

В-седьмых: Радин не говорит, что статус шамана наследовался по мужской линии. Он не рассматривает эту тему. Это случалось у йокутов, обычной практикой для сыновей было идти по стопам отца, но призвание мог обрести любой адепт или даже тот, кто не стремился к нему: «Теоретически каждый человек может овладеть такой способностью».60 В других обществах, таких как бушмены, яномамо и хиваро, этот дар был распространён безотносительно родства.

Какое огромное количество дезинформации Букчин уложил всего в три предложения! У своего бывшего кумира Иосифа Сталина Букчин научился – как часть того, что Ханна Арендт называла «тоталитарным искусством лжи» – тому, что большая ложь воспринимается лучше маленькой.61 Чем больше ложь, тем труднее поверить, что кто-то может говорить такие вещи, если они не являются правдой. И большую ложь труднее опровергнуть из-за её объёма. Говоря, что он не лжёт, исходя из своих «моральных норм»,62 Букчин покрывает все свои прочие обманы. Его нормы настолько низкие, что можно на них наступить. Или, по выражению Оскара Уайльда, если демократу вздумается швырнуть грязью, ему и нагибаться незачем.63

Даже после исправлений измышлений нашего профессора есть ещё пара вещей, которые Радин действительно высказал и которые требуют поправок уже сами по себе. Он сказал, что «страх» перед шаманизмом «присутствует в обычном человеке». Эти слова следует понимать в контексте темы его главы «Экономические пути использования магии и религии». Букчин, как мы видели, подчеркнул роль, которую играют «ужас и кошмар» в первобытной религии.64 Это изображение «первобытных племён, всецело поглощённых и практически парализованных страхом», которое примеры Радина опровергают: «Каждый этнолог с мало-мальским опытом полевых исследований, конечно, знает, что таких обществ не существует».65

Другими словами, йокуты не то общество, каким его рисует наш профессор. Йокуты это плохой контрпример. Но источники, на которые опирается Радин, даже йокутов не описывают в мрачных красках. Важнее то, что общество йокутов является куда более особенным, чем думал Радин.

Он выбрал йокутов как типичное общество охотников-собирателей с одной особенностью: «фиксированной единицей обмена»,66 т. е. вампумом.67 Племенное общество с денежной экономикой – это весьма своеобразный пример. Ещё более очевидным признаком того, что это было не обычное общество собирателей, являлось наделение вождя властью. Или этот признак характерен скорее для одного типа обществ: оседлых. Йокуты жили в постоянных поселениях, хотя лето проводили во временных лагерях. Они заготавливали в большом количестве запасы на зиму. В некоторых (не во всех) обществах собирателей оседлость связывается с возникающей политической властью и сословностью.68