Младенца на трон!

Всю зиму тренировались бойцы, изготовлялись пушки, лафеты, шрапнельные снаряды. Маржерет днем и ночью гонял полки, изматывая их до изнеможения, Пожарский контролировал подготовку войск и одного за другим отправлял лазутчиков в тыл врага, Шереметьев потрясал бородой, вздымал руки к небу и кричал, что больше денег не даст, утешаясь, однако, возможным освобождением своих западных владений. В общем, все были при деле.

По весне рать под командованием Дмитрия Михайловича выступила к Новгороду. Вскоре стало заметно, что лазутчики постарались от души и принесли врагу немало хлопот. По их подстрекательству тут и там бунтовали против захватчиков городки и села, а некоторые и вовсе скинули шведов.

У князя Пожарского был план, разработанный вместе с Петром: им удалось заранее снестись с новгородцами и договориться, что при подходе царской рати те восстанут против захватчиков. Но все пошло наперекосяк, когда один из казачьих отрядов, коих немало промышляло во вражеском тылу, подстерег неподалеку от Новгорода шведский обоз. Расправившись с врагами, казаки облачились в их одежды и проникли в город. Ничего не подозревающая охрана пропустила их, и лихачи подпалили пороховой склад. При взрыве рухнул кусок стены, взлетели на воздух десятки домов, в которых размещались шведы. Вдохновившись этим, жители разом поднялись и, не дождавшись подхода Пожарского, устроили мятеж.

Увы, вскоре для его подавления в город прибыло шведское войско во главе с Якобом Делагарди. Таким образом, новгородцы, сами того не желая, поставили армию Пожарского в сложное положение.

Когда московская рать миновала Хрестцы, разведчики донесли, что крепость теперь охраняет не только гарнизон, но и большое войско Делагарди. Идти на штурм в таких условиях было равносильно самоубийству, поэтому Пожарский решил пойти на хитрость и выманить врага из Новгорода.

Не доходя двадцати верст до города, он повернул на юг, словно собирался обойти озеро Ильмень и осадить Старую Руссу. А Маржерет тем временем отправил в крепость несколько солдат под видом перебежчиков, якобы недовольных задержкой жалованья. Те, прибыв к Делагарди, рассказали, что русское войско растянулось на много верст вдоль восточного побережья озера, а плетущаяся в хвосте тяжелая артиллерия с небольшим отрядом обслуги сильно отстала. И шведский военачальник не устоял: он решил отбить осадные орудия московитов и тем обезопасить Новгород от штурма. Однако, опасаясь возможного обмана, оставил несколько полков в крепости.

Пожарский же устроил противнику засаду и выбрал для этого поле, с двух сторон поросшее лесом. Когда разведчики донесли о приближении шведов, он приказал зарыть на подходе кожаные мешки с порохом и картечью. Здесь же разбросали и набитые той же "адовой смесью" деревянные чурки — их приготовили, выдолбив сердцевину. Тяжелые пушки с небольшим числом ратников изображали арьергард русской армии, столь привлекательный для врага.

Через сутки появились войска Делагарди. Они пересекли "минное поле" и, заметив на горизонте контуры огромных осадных орудий, устремились вперед. В этот момент с обеих сторон от кромки леса загрохотала "царским дробом" легкая артиллерия, быстро вывезенная русскими ратниками из укрытий. Шведы заметались, пытаясь понять, откуда идет смерть. На них полился настоящий огненный дождь: снаряды взрывались над головами и буквально выкашивали осколками и картечью плотные ряды солдат, сея ужас и панику. Кони шарахались из стороны в сторону, приводя в смятение и без того растерявшихся людей. Воины рванулись было обратно, и тут земля под ними затряслась: то русские по знаку Пожарского подожгли фитили и взорвали заложенные ловушки, перекрывая врагу путь к отступлению. Несколько десятков взрывов прогремели один за другим, шведы падали как подкошенные. Обезумевшие солдаты опять развернулись и попали под новый залп. Обливаясь кровью и давя друг друга, они пытались найти спасение, а по ним снова и снова били легкие пушки.

И тут грохот выстрелов неожиданно смолк, и в какофонию воплей, стонов и ржания ворвались крики русской кавалерии, стремительно налетевшей на врага. Битва была яростной, но недолгой: шведы побежали, оставив на поле боя тысячи воинов убитыми и ранеными. Конница Пожарского преследовала разбитых врагов ещё несколько верст, и в Новгород вернулось не более сотни уцелевших во главе с раненным полководцем.

Но праздновать победу Дмитрий Михайлович не спешил — заветная крепость по-прежнему находилась в руках противника. Теперь ее защищали несколько полков, и Пожарский не сомневался в успехе. Однако, подведя войско к крепости, русские с удивлением увидели, что над ней клубится черный дым, тут и там вздымаются столбы пламени. А в розовато-коричневой стене Детинца[26], рядом с Пречистенской башней, зияет пролом.