Младший научный сотрудник

— Немецкий язык в школе учил, вот и приклеилось это словечка из учебника, — пояснил тот.

— Понятно, — задумчиво пробормотал Вася, — ну мы всё обговорили, пора прощаться.

Мы молча встали и подались к двери, а перед уходом он задал мне ещё один вопросик:

— Какие, говоришь, тот лесник тебе папиросы предложил?

— Казбек, — сказал я, притормозив, — с джигитом на коне. А что?

— Ничего, бывайте, — буркнул он, и мы с Вульфом оказались на свежем воздухе.

Жучка на этот раз решила шум не поднимать, так что через калитку мы прошли в гробовом молчании. А когда удалились немного от васиного дома, Аскольд мне и заметил:

— В какую-то стрёмную историю мы ввязались… а если армяне сдадут председателю, кто им про мешки рассказал? А тот за шкирку нас возьмёт — тогда что?

— Алиби надо продумать, — отвечал я, — допустим, ты, я и наши девчата весь вечер на речке проведем и никто никуда не будет отлучаться… наше слово против их, но нас больше.

— Ну допустим… — с большим сомнением продолжил Аскольд, — а как председателю сообщать про эти мешки? Ведь он не полный идиот и сможет сложить два и два — вечером эти двое дают наводку на армянскую кражу, а утром они же предлагают свои услуги вместо тех же армян.

— Это я тоже продумал, — сообщил я, — напрямую ничего Пугачёву мы говорить не станем…

— А как же тогда?

— Конан-Дойля читал? Про Шерлока Холмса и доктора Ватсона?

— Читал конечно…

— Там обычно делали такие послания, вырезая буквы из газет — вот и мы что-то похожее сбацаем и подложим ему под дворники на лобовом УАЗика например.

— Только газету надо будет потом хорошо спрятать, — включился уже в обсуждение темы Аскольд, — чтобы обрезки не нашли случайно… если вдруг искать станут. Или сжечь уже совсем.

— Да, и клей нужен будет, — добавил я, — но я знаю, где его взять…

— А Нина с Олей, думаешь, согласятся нам алиби делать?

— Думаю, что да — это я на себя беру.

— И ещё один момент, — вспомнил вдруг что-то он, — а если армяне вычислят, что их спецом подставили? Они тоже не полные идиоты и связать концы с концами смогут… им сливают информацию про зерно, а через час выясняется, что там засада… они ведь и обидеться могут.

— Во-первых, вся операция по дезинформации противника будет проведена очень тонко, я знаю, как это делается. А во-вторых, даже если они что-то и заподозрят, то пусть обижаются, — махнул рукой я, — лично я эту обиду как-то переживу.

— Морду набить ведь могут, а то и ногу сломать…

— Пусть попробуют, — усмехнулся я.

----

А наутро девочка Оля напомнила мне про поездку в районный центр.

— У меня вообще-то дела тут наметились, — отвечал я с выражением озабоченности на лице, — но ладно, до обеда можно… только чтобы к часу — к полвторого вернуться.

— Хорошо, — быстро согласилась она, — тогда я одеваюсь.

Сменил одежду и я, Аскольд во время этого процесса очередной раз подколол меня, но довольно беззлобно.

— Газету пока найди, — дал я ему инструкции, — и тюбик клея, он лежит… — и я рассказал, где он лежит

— А газету я возьму ту, что мне тракторист вчера дал, — вспомнил он, — и ножницы ведь ещё понадобятся.

— Держи, — и я протянул ему маленькие ножницы, я их всегда с собой в дорогу брал, мало ли что. — А я уехал до часу.

Автобус подошёл быстро, это был маленький ПАЗик, наполовину пустой, нам с Олей даже нашлось сидячее место в середине салона.

— А почему оно Варнаково называется? — спросила она.

— Наверно от слова «варнак», — предположил я, — это значит разбойник или просто лихой человек. Видимо в старину тут немало разбойников на дорогах шалило.

— Интересно, — задумалась она, — а куда они все делись, эти разбойники… сейчас же их нет.

— Ну допустим, это ты ошибаешься, что совсем их нет, — заметил я, — вспомни того уголовника, который к нам на танцы приходил.

— Кстати, куда он делся? — поинтересовалась она, — пять дней уже живём тут и ни разу больше не проявился.

— Сидит наверно в своей малине и замышляет что-нибудь, — соврал я, потому что на самом деле-то замышляли мы с Аскольдом, а Вася только инструментом нашего замысла был.

— Значит нам первым делом надо церковь найти, — вспомнила она.

— Правильно, — согласился я, — а потом по магазинам прошвырнёмся, вдруг какой дефицит зацепим.

Открытую церковь мы в этом Варнакове, если уж быть точным, не нашли — был тут когда-то мужской монастырь, но его давно аннулировали атеистические советские органы. Осталась одна деревянная часовня при местном кладбище, но и на ней висел огромный и ржавый замок.

— Будем считать, что причастились, — перекрестился я на крест на макушке часовни, — с духовными делам закончили, пошли теперь материальным заниматься.

Главная улица в этом Варнакове была одна и называлась она даже не Советская, а Ленина. Тут стояли старинные дома из прошлого века, прочно вросшие в землю, и ещё имелся Дом культуры, где вечером были обещаны танцы, а днём шёл художественный фильм «Случай в квадрате 36-80».

— Не, в кино я не хочу, тем более на военный боевик, — заявила Оля, — лучше по магазинам пройдёмся.