Младший сержант Алексей Крайнов

Шевельнувшийся в лучах заходящего солнца орудийный бронещит заметили все – и наши, и враги. Танки моментально включили заднюю скорость и, не особо целясь, с ходу дали по паре-тройке залпов в сторону ожившего орудия. Однако снаряды их, перелетев артиллерийские позиции, к радости наблюдавших за поединком солдат батальона, рванули в захваченном противником селе. В ответ щёлкнул пушечный выстрел. Фугасный заряд вырвал землю перед отступавшей машиной противника. Больше пушка не стреляла: миномётные расчёты немцев, немедля, включились в перестрелку, скрыв в дыму множества разрывов пушечный силуэт. Со всех сторон застрекотали пулемёты, густо защёлкали винтовочные выстрелы; и весь этот раскалённый, свинцовый кошмар своим несущим смерть остриём сходился на пятачке с двумя покосившимися, измазанными пылью и кровью маленькими пушками. О судьбе «артиллеристов» и подумать было страшно.

Минут через пять огонь стих. Однако, даже сравняв, перепахав, смешав с землёй, искалечив орудия, фашисты от танковой атаки отказались. Бронированные машины противника, всё так же пятясь задним ходом, скрылись из виду.

– Молодцы ребята. Спасли батальон, – пробурчал Веров, вдумчиво разглядывая в бинокль покосившиеся, измятые осколками бронещиты. Затем радостно добавил, – ползут! Живы!

Высунувшегося навстречу своему отделению Алексея от смерти спас рывок за ремень. Пулемётная очередь из трижды проклятого оврага взрыхлила землю на месте, где ещё секунду назад торчала Лёхина тушка. Обернулся – замполит.

– Забылся! Спасибо, товарищ политрук, – очищая забитые поднятой пулями пылью глаза-щёлки, виновато промямлил Алексей.

– Не за что, Крайнов. Эко тебя приложило! Похорошел до неузнаваемости! – удивился опухшему лицу Алексея замполит. – Руки, ноги-то целы?

– Так точно!

– А головой ты и так особо не пользуешься, – улыбнулся командир. – Слушай мою команду: сейчас берёшь с десяток бойцов из своего взвода и скрытно выдвигаешься к артиллерийским позициям. Думаю, немец со стороны села их отбить попытается. Орудия руками не трогать, себя не демаскировать. Сидеть тихо!

– У меня только шестеро свободных осталось, – неуверенно пожал плечами Алексей, чувствуя, как уходит, растворяется мимолётная благодарность к политруку: ползти на пристрелянный немцами пятачок определённо не хотелось.

– Вот и хватит, они в атаку не пойдут. Попытаются скрытно подобраться, значит, немного их будет. Отобьётесь. – Рука замполита легла на плечо Алексея. – Смотри внимательнее, если противник захватит артиллерию, нас при прорыве в спину, в упор расстреливать будут или с утра танками раскатают.

– Разрешите наших дождаться? Взять с собой пулемётчика Красовитова, а то у меня ни одного не осталось, – махнул в сторону подползавших бойцов Алексей. На самом деле про пулемётчиков Лёшка соврал, ему лишь хотелось убедиться – всё ли в порядке с другом?

– Хорошо. Только не тяни. Немцы знают, что там народ побили, может, и выдвинулись уже, – кивнул в сторону села комиссар.

Бегом по ходу сообщения к взводу. Пулемётчиков было целых два, ну да ничего – Димка лишним не будет. Полминуты на сборы и обратно, а там…

В окопы свалилось трое. Лежащий на плащ-палатке младший лейтенант – буквально весь, от головы до ног, в крови от мелких, со спичечную головку осколочных ранений. И… двое бойцов, два тёзки – два Ивана, последние из оставшихся красноармейцев отделения младшего сержанта Крайнова. Ребята тоже были изрядно поранены, но молодцы – командира не бросили. На Лёшкин с дрожью в голосе вопрос о Димке, отведя глаза, ответили:

– Убило его, осколком, в голову…

Подбежавший верзила-санитар, пощупав пульс у лейтенанта, удивлённо спросил:

– Вы зачем его мёртвого тащили?

– Не знаю, вроде, живой был, – пожал плечами один из Иванов, устало оседая на дне окопа.

– Не спи! Где тебя зацепило? Покажи?! Не спи! – набросился на бойца санитар.

Скрывая от товарищей накатившие слезы, кивком головы отправил за бруствер бойцов взвода. Перемахнув через насыпь последним, услышал запоздалую пулемётную очередь за спиной. Заметили. Шёпотом приказал сменить направление. Поползли влево, вдоль своих окопов. Справа загрохотали разрывы мин. Пулемётчик трассирующей очередью обозначил, как он считал, местоположение группы. Туда все и палили. Лёшкин же взвод, по широкой дуге обойдя опасный, простреливаемый врагом участок, через полчаса благополучно вышел на орудийные позиции.