MMIX - Год Быка

«– Сегодня душно, где-то идет гроза, – отозвался Каифа, не сводя глаз с покрасневшего лица прокуратора и предвидя все муки, которые ещё предстоят. «О, какой страшный месяц нисан в этом году!»

– Нет, – сказал Пилат, – это не оттого, что душно, а тесно мне стало с тобой, Каифа, – и, сузив глаза, Пилат улыбнулся и добавил: – Побереги себя, первосвященник…

– Знаю, знаю! – бесстрашно ответил чернобородый Каифа, и глаза его сверкнули».

Думаю, этих небольших отрывков вполне достаточно для проведения параллелей между Домом Грибоедова и ершалаимским храмом, а также для опознания Арчибальда Арчибальдовича как исполняющего обязанности первосвященника. Заметим мы также, что Бездомный не заходил внутрь Дома Грибоедова, а только в ограду этого «храма». В таком случае трудно не увидеть ещё одной параллели – между поведением Ивана на летней веранде Грибоедова, изобличением «кулацкого нутра» поэтов и евангельским изгнанием торгующих из храма: «И, сделав бич из веревок, выгнал из храма всех, также и овец и волов; и деньги у меновщиков рассыпал, а столы их опрокинул».[44] Эпизод этот произошёл на первую Пасху после Крещения, то есть задолго до Страстной недели. Эту параллель между ранними стадиями жизненного пути Иисуса и Ивана, кажется, ещё не обнаруживали. Всё же обычно с Иешуа в московских главах ассоциируют обычно только мастера.

Ну и раз уж мы вспомнили о ступенях восхождения Иисуса, то кроме Крещения, искушения в пустыне, изгнания торговцев, одним из главных было Преображение. А в связи с ним можно обсудить библейскую символику одежды. Ослепительно белые одежды преображенного Иисуса – это символ совершенного знания. Нас эта символика одежды может интересовать в связи с нарядом Бездомного: «Он был бос, в разодранной беловатой толстовке… и в полосатых белых кальсонах». Белый в полоску или беловатый цвет здесь свидетельствует о не вполне совершенном, но всё же близком к истине знании. Та же символика, что и у зажжённой Иваном свечи. А вот нагота мёртвого Берлиоза, который так ладно рифмуется с «официозом», – это полное отсутствие какого-либо смысла.

К библейской символике одежды примыкает символика пищи, только речь идёт о знании в форме учения, передаваемого от учителя ученику или получаемому в храме. В этом смысле наличие в грибоедовском «храме» лучшего в Москве ресторана вполне уместно в смысле символики. Ресторатор в таком случае является распространителем учения, признаваемого в «храме». В свете этой символики и само наименование Дома, имеющее и литературный, и гастрономический смысл, намекает на какой-то храм, связанный с учёностью или с учением.

Можно также легко заметить, что адепты грибоедовской кухни предпочитают рыбные блюда, которые здесь самые свежие в Москве. Да и сам ресторатор во время пожара в 28 главе спасает, как самую великую ценность, две больших рыбы. И тут опять мы должны обратиться к первоисточнику символики. По свидетельству евангелистов, пять тысяч человек были накормлены пятью хлебами и двумя большими рыбами. Как совершенно верно заметил Воланд Берлиозу в третьей главе: «уж кто-кто, а вы-то должны знать, что ровно ничего из того, что написано в евангелиях, не происходило на самом деле никогда, и если мы начнем ссылаться на евангелия как на исторический источник...»