Читаем Мне из Кремля пишут полностью

Есть, однако, люди, которые из кожи лезут вон, чтобы из талантливого, добросовестного, скромного труженика эфира, каким был Ю. Б. Левитан, сделать важную фигуру войны, ее необыкновенного героя. Назвали морское судно его именем, повесили мемориальную доску на доме, где он жил, - казалось бы, прекрасно! Тем более что и при жизни человек не был обойден вниманием: имел награды, получил звание народного артиста СССР Нет, всего этого им мало! И появляются публикации о нем одна другой восторженней и несуразней.

Так, некто Ю. Белкин в статье “Победно звучал его голос”, напечатанной в “Комсомольской правде”, писал: “Юрий Левитан рассказывал мне...”, будто 22 июня 1941 года вызвали его на радио и сказали: “Готовьтесь. В 12 часов вам предстоит читать важное правительственное сообщение”. И дальше приводится будто бы рассказ самого Левитана: “Заявление - несколько печатных страничек, а читать его нет сил: к горлу подкатил комок. В аппаратной тревожно замигал сигнал: “Почему молчите?” И я, собрав всю волю, включаю микрофон: “Внимание! Говорит Москва!..” И так страна узнала о войне... Ах, до чего живописно! Сколько волнующих подробностей! Но это же от начала до конца - липа. Ничего подобного Левитан рассказать не мог. По той простой причине, что 22 июня 1941 года в 12 часов дня с заявлением о нападении фашистской Германии выступил по радио член Политбюро, заместитель председателя Совета Народных Комиссаров, народный комиссар иностранных дел В. М. Молотов.

Разумеется, лютая чушь и россказни Ю. Белкина о том, что “Гитлер предлагал своим подручным сто тысяч за то, чтобы вывезти Левитана в Берлин, и уже немецкая разведка в бессильной злобе разработала операцию по уничтожению или похищению Левитана, но наши чекисты сорвали планы фашистской разведки”. Подумать только! Ни Жуков, ни Василевский их не интересовали, а вот из-за Юрия Борисовича с ног сбились. Враг №1!.. Вот так эти белкины при попустительстве начальства фабрикуют необыкновенных героев и небывалых гениев. А главным редактором “Комсомолки” был тогда Геннадий Николаевич Селезнев. Я написал ему: “Не ставьте покойника в смешное и глупое положение...”

И вот опять в День Победы мы слушаем за праздничным застольем рассказ о величии фигуры Левитана. Я не знаю, кто этот Белкин, но сейчас-то перед нами держит речь Герой, который должен бы знать, что такое подлинный подвиг а он, смотревший смерти в глаза, рассыпается мелким бесом перед диктором. Можно было ожидать, что Герой закончит речь предложением почтить память Юрия Борисовича, которого он так счастлив был знать. Но нет, под конец все-таки очухался, вспомнил, что есть на белом свете кое-что еще, и воскликнул: “За Россию!” Я тотчас уточнил: “Без Ельцина и Березовского!” Герой, кажется, поперхнулся.

Корабль праздничной застолья отчалил и поплыл: говор, звон рюмок и фужеров, бренчание медалей и орденов. Время от времени с рюмкой в руке поднимались стихотворцы и читали стихи: Константин Ваншенкин, Петр Градов, Николай Данилов. Но чаше всех возникал со своими виршами какой-то малорослый генерал, сидевший рядом с Героем. Стихи у него были жутко возвышенные и все о небесной любви. Но когда уже расходились, он небольшой группке сотрапезников, среди которых была молодая женщина, дочь писателя Владимира У., стал рассказывать какую-то историю или анекдот и при этом без малейшего смущения пустил в ход матерщину. Я оборвал его: “Как вы смеете при женщине! Вы не генерал, а...” Я сказал неласковое словцо. И что же он? А ничего. Отвернулся, и все... На фронте за все время войны я, рядовой солдат, не видел ни одного генерала. Оно и понятно! Как сказано в бессмертном “Теркине”,

Генерал один на двадцать,Двадцать пять, а может статься,И на тридцать верст вокруг.

И вот встретил, налюбовался, наслушался...

Но было на банкете кое-что поинтересней... В 1983 году в такой же день на таком же праздничном застолье мы с Владимиром Солоухиным, давним приятелем со студенческих лет, сидели в самом конце этого зала - под дубовыми антресолями у камина. Все шло как обычно. Торжественные тосты следовали один за другим. Вдруг Володя поднялся, подошел к главному столу, взял микрофон и сказал:

- Товарищи ветераны! Мы празднуем великую победу нашей армии и народа. В честь ее мы уже провозгласили много тостов. Но как же в такой день можно не поднять бокалы за Верховного Главнокомандующего Красной Армии и вождя советского народа? За Сталина!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное
188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература
10 мифов о России
10 мифов о России

Сто лет назад была на белом свете такая страна, Российская империя. Страна, о которой мы знаем очень мало, а то, что знаем, — по большей части неверно. Долгие годы подлинная история России намеренно искажалась и очернялась. Нам рассказывали мифы о «страшном третьем отделении» и «огромной неповоротливой бюрократии», о «забитом русском мужике», который каким-то образом умудрялся «кормить Европу», не отрываясь от «беспробудного русского пьянства», о «вековом русском рабстве», «русском воровстве» и «русской лени», о страшной «тюрьме народов», в которой если и было что-то хорошее, то исключительно «вопреки»...Лучшее оружие против мифов — правда. И в этой книге читатель найдет правду о великой стране своих предков — Российской империи.

Александр Азизович Музафаров

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота

Профессор физики Дерптского университета Георг Фридрих Паррот (1767–1852) вошел в историю не только как ученый, но и как собеседник и друг императора Александра I. Их переписка – редкий пример доверительной дружбы между самодержавным правителем и его подданным, искренне заинтересованным в прогрессивных изменениях в стране. Александр I в ответ на безграничную преданность доверял Парроту важные государственные тайны – например, делился своим намерением даровать России конституцию или обсуждал участь обвиненного в измене Сперанского. Книга историка А. Андреева впервые вводит в научный оборот сохранившиеся тексты свыше 200 писем, переведенных на русский язык, с подробными комментариями и аннотированными указателями. Публикация писем предваряется большим историческим исследованием, посвященным отношениям Александра I и Паррота, а также полной загадок судьбе их переписки, которая позволяет по-новому взглянуть на историю России начала XIX века. Андрей Андреев – доктор исторических наук, профессор кафедры истории России XIX века – начала XX века исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова.

Андрей Юрьевич Андреев

Публицистика / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука