Мне как молитва эти имена. От Баха до Рихтера

           Свершилось:
        Сил полна земля,
          Взломала лед,
   В преддверье новых песен.
И я, их чуткий провозвестник,
Весь ожидание, дыханье затая.

* * *

   Ночь целительным покровом
        Обволакивает раны;
    Ночью реют, словно совы,
        Огоньки самообмана;
    Ночью тягостны приметы,
     Ночью нас пугают тени, —
    Но зато есть пробужденья,
         Ожидание рассвета!
       Благодатна тихая ночь,
 Сколько в ней доброты и покоя!
Свет далёких миров гонит прочь
            Мелочное и злое.

  Если очень чутко слушать

   Да смотреть во все глаза,
   Ночью вам раскроют душу
       Тёмный лес и небеса.
  В этой близости с природой,
     Чудом жизни без конца,
     Наполняются свободой
       Утомлённые сердца.
Тем, кто днём богат немногим
      И не так уж именит,
   Ночь откроет все дороги,
     Щедро их позолотит;
И быть может, утром ранним
    Над светлеющей луной
Вдруг возвысится Страданье! —
    Вспыхнув яркою звездой.

     Благодатна тихая ночь,

Сколько в ней доброты и покоя.

И, наконец, еще одно стихотворение, которое хотя и не музыка Мендельсона, но, может быть, его завещание.

                         Друзья,
          Благословляю вас на подвиг
                   Во имя Счастья.
                    Будьте смелы!
             Не каждому дано найти,
               Еще трудней сберечь,
              Всего труднее — после...

          Не бойтесь испытаний, жертв;

Помните: подлинное счастье запятнать нельзя,
           Оно само отторгнет эгоизм!
     Ибо ведут к нему ступени очищенья:
  ЛЮБОВЬ,
               СТРАДАНЬЕ,
                                 РАДОСТЬ
                                               и СВОБОДА.

Тебе понравилось, Феликс? Я старался.

ФРИДЕРИК ШОПЕН ВСЕ ДУША — И НИ ДУШИ

«Он родом из страны Моцарта, Рафаэля и Гете, его истинная родина — волшебное царство поэзии.»

/Генрих Гейне/

Эти пять слов заглавия были употреблены Игорем Северяниным совсем по другому поводу, однако же они, с некоторыми оговорками конечно, как нельзя лучше характеризуют самую суть Шопена. «Все душа» — это он, без каких бы то ни было оговорок, а «ни души» — это вокруг, во всяком случае вторую половину его короткой жизни (Шопен родился по разным данным то ли 22 февраля, то ли 1 марта 1810 года в местечке Желязова Воля под Варшавой, а умер 17 октября 1848 года в Париже), когда Шопен оказался вдали от семьи, от друзей и от родины. Вообще-то, «ни души» — за редким исключением участь каждого гения, но для больного с детства Шопена она была, видимо, особенно мучительна.

Если попытаться охарактеризовать его чуть подробнее, то я бы сказал так: душа — гений — мужество — болезнь — любовь — одиночество. А вот что написал о Шопене близко знавший его Генрих Гейне: «Шопен родился в Польше от французских родителей и одно время воспитывался в Германии. Эти влияния трех национальностей делают из его личности явление в высшей степени значительное; ведь он усвоил лучшее, что отличает эти три народа: Польша дала ему рыцарственный характер и свою историческую скорбь, Франция — свою легкую прелесть, свою грацию, Германия — свое романтическое глубокомыслие... А природа дала ему изящную, стройную, слегка болезненную фигуру, благородное сердце и гений.»

Трудно добавить что-либо существенное к этой проникновенной характеристике поэта поэтом (разве что мать Шопена была полячкой), но я рискну.