Мне не жаль

Когда Юлия сегодня утром посмотрела на свое отражение, она не узнала себя. Тем не менее в этом не было ничего плохого. Как будто это зрелище и каждое движение ее лица были болезненным напоминанием о том, что она причинила боль другим своими записями, даже если никогда этого не хотела.

Позавчера, когда Нели и Мари хотели пойти с ней в ванную, они спросили ее, почему эта девочка из школы напала на ее. И Юлия ответила: «Потому что я этого заслуживаю».

Этот ответ пришел настолько спонтанно, что даже Юлия была удивлена им. Истина, которая внезапно стала такой очевидной. Из простой логики, которая была основой. Так же, как Линда заслужила свою нечистую совесть, Юлия заслужила синяки. Сказать это вслух было настолько правильно, что Юлия даже смогла улыбнуться этому. И после ей стало лучше. Ощущение, как будто вы просыпаетесь от хорошего сна, который вы не помните в деталях, но легкость которого вы все еще можете четко нести в себе. Ощущение, что все будет хорошо, даже если разум в это не верит.

Именно так и начался сегодняшний день. Юлия завтракала с мамой и малышами. Нели положил один из своих бутербродов с колбасой ей на тарелку, и когда она сказала, что не ест мертвых животных, он просто глупо посмотрел на нее и сказал: «Это бутерброд с ветчиной, а не мертвое животное». Юлия рассмеялась. Она не хотела этого, но другого выхода не было. В какой-то момент она объяснит ему это по-другому. Они просидели вместе за кухонным столом больше получаса. То, что вряд ли войдет в привычку, потому что всегда кто-то один из них опаздывает. В основном ее мать. Но сегодня утром все было иначе. Нели и Мари на цыпочках прокрались в комнату Юлии и нежно разбудили ее. Вооружившись мазью из холодильника, которую дала им их мать, они нанесли ее ей на опухшее лицо – так нежно, что Юлия была тронута. Крошечные кончики пальцев такими же крошечными движениями втирали мазь. Что-то вроде капель дождя на коже. Юлия лежала на спине и смотрела на своих брата и сестру, которые сидели слева и справа от нее и были очень сосредоточены на работе. И в тот момент она подумала, что, может быть, это она тоже заслужила. Не только удар кулаком в лицо, но и касания множества детских пальчиков. Возможно, оба варианта в данной ситуации правильные.

Затем они обнимались несколько минут. Маленькие холодные ножки, которые Юлия согревала своими ногами. Растрепанные волосы, от которых все еще пахло сном, и скрипучие, усталые голоса, которые еще не проснулись. Это был такой прекрасный момент, что его невозможно объяснить. Его можно только вспомнить.

Именно это и делает Юлия, идя по тротуару. Тот же тротуар, по которому она отчаянно бежала в направлении автобуса всего несколько дней назад в безумной надежде каким-то образом заполучить свою сумку. Теперь она понимает, что это было совершенно бессмысленное действие. Настолько бессмысленное, что Юлия смеется при одной мысли об этом.

Она переходит на другую сторону улицы. А потом она замечает, что кто-то написал красным АСАВ на одной из стен дома, которую только что перекрасили на прошлой неделе. Любимое сокращение этого района. Значение аббревиатуры ей объяснил Эдгар: All cops are bastards. Все копы – ублюдки.

Юлии интересно, поедет ли Эдгар на автобусе. В 7:19 утра. Или он сел на более ранний, чтобы не ехать с ней. Она это понимает. Или он будет сидеть сзади и игнорировать ее всю поездку. Такое тоже возможно.

Линда ему все рассказала? Безусловно. С другой стороны, она сказала, что не будет этого делать. Она обещала. Ну, может, не совсем обещала, но почти. Незадолго до того, как повесить трубку, она сказала: «Было бы неправильно рассказывать ему об этом».

Только это не означает, что вы чего-то не делаете, просто потому что было бы неправильно делать это. Линда обязательно расскажет ему. Потому что Линда и Эдгар – лучшие друзья. Более реальная версия Марлене и ее самой. Такие хорошие друзья, что всего несколько дней назад переспали, а на следующий день попрощались. Желудок Юлии сердито сжимается при одной мысли об этом.

Если она поспешит, то может успеть на ранний автобус. Тогда ей не придется ехать с Эдгаром. Если, конечно, он тоже не сел на ранний автобус и они снова поедут вместе.

Юлия выныривает из этих мыслей и видит автобус в конце улицы, въезжающий на остановку справа. Он замедляет ход и останавливается. Как бы быстро она ни бежала, сейчас она все равно на него не успеет. Юлия пытается увидеть Эдгара за грязным стеклом, но солнечный свет слишком сильно в нем отражается. Если он там, Юлия все равно бы его не увидела. Когда она доходит до перекрестка, автобус уже трогается и исчезает в темноте железнодорожного перехода.

Юлия смотрит ему вслед, пока он не поворачивает, затем переходит улицу. Утреннее солнце припекает. И для этого времени суток на улице необычно тепло. Слишком тепло. Как будто полдень.