Мне нужно, чтобы ты ненавидела меня (ЛП)

Я прищуриваю глаза. Почему он это делает? Я выхватываю у него перчатки и натягиваю их на руки. Они слишком велики для меня, и я сжимаю кулаки, привыкая к ним. Встаю, и ухмылка Эйса становится шире, обнажая большую часть его верхних зубов.

— Ты знаешь, что есть другие способы решить наши проблемы, — говорю я, как только мы выходим на ринг. На Эйсе нет никакого защитного снаряжения, и это меня не удивляет. Я пришла к выводу, что он сумасшедший или недооценивает мои возможности. Я не виню его, учитывая тот последний раз, когда я его ударила.

— Но этот оказался нашим любимым, — замечает он с блеском в глазах, — давай. Я могу принять удар. Ты должна это знать, — подбадривает он меня, жестом предлагая мне нанести ему удар.

О, такой самоуверенный. Я позволяю себе замахнуться на него, но он делает шаг вправо, уклоняясь от моего удара. Я прищуриваю глаза и пытаюсь снова и снова. Ему удается увернуться с моего пути. Я стискиваю зубы, обескураженная этим испытанием. Эйс наклоняет голову набок с ужасно самодовольным видом. Я пользуюсь случаем и бью его кулаком по руке, не используя полную силу.

Он ухмыляется. — Хорошо.

Мы продолжаем это в течение того, что кажется часом, но, вероятно, это минуты. Я выдыхаюсь и задыхаюсь. Все это время Эйс заставляет меня работать ради этого. Он подпрыгивает на пальцах ног, заставляя меня гоняться за ним по рингу. Я наношу ему три удара, но думаю, это потому, что он мне это позволяет.

Я смотрю на него и иду за четвертым, но Эйс загоняет меня в угол между канатами и обнимает одной рукой за талию, притягивая ближе к себе. Пот его тела прилипает к моей футболке. Я должна думать, что это мерзко и отвратительно. Однако я ловлю себя на том, что мне все равно, я даже нахожу это немного привлекательным.

— И ты сказал, что это будет скучно? — я запыхалась, но Эйс, кажется, ни капельки не устал. Его выносливость, должно быть, огромна.

— С тобой ничто не может быть скучным, — отвечает Эйс. Он наклоняется и касается своими губами моих. Они нежные и манящие, заставляя меня сходить с ума, особенно после тренировки. Он отстраняется слишком быстро, ухмыляясь мне.

Я протягиваю Эйсу перчатки. Он подходит к боксерской груше и начинает свою обычную тренировку. Я стою в стороне, наблюдая, как он наносит удары с невероятной силой, один за другим. Его и без того массивные бицепсы становятся более заметными под натиском.

— По поводу инцидента на днях… — я начинаю, не зная, подходящее ли сейчас время для этого, не зная, будет ли когда-нибудь подходящее время.

Эйс смотрит на меня, не теряя инерции. На этот раз ни ухмылки, ни приглашения. — Я не хочу об этом говорить.

Я ожидала этого, но я не собираюсь так легко сдаваться. — Может быть, тебе нужно. Это не то, что ты можешь просто игнорировать, — говорю я, не сводя с него глаз.

— Я справляюсь с этим, — почти рычит он, несколько раз ударяя кулаком по груше, на этот раз сильнее, используя всю свою силу. Звук его перчаток, соединяющихся с мешком, эхом отражается от стен, хотя музыка все еще играет на заднем плане. Груша прикреплена к потолку ржавыми цепями, и я любопытно разглядываю их.

— Это… не выглядело так, как будто ты можешь с этим справиться. Как часто у тебя случаются такие эпизоды? — я нажимаю дальше.

Его челюсть сжимается от моего вопроса, и он сосредотачивается на своей технике, способе не смотреть на меня, избежать этого разговора. — Не часто, — говорит он, но то, как он отворачивает голову подальше от меня и его голос становится более резким, доказывает, что он лжет.

— Я вижу ложь насквозь, Эйс.

— Ты. Не видишь. Ничего, — с каждым словом, которое он произносит, он бьет по боксерскому мешку все сильнее и сильнее. Я не знала, что можно обладать таким количеством силы. В своем последнем слове он проявляет колоссальную мощь. Цепи, удерживающие грушу, поддаются, и всё с грохотом падает на пол перед Эйсом.

— Я пытаюсь тебе помочь. Я хочу тебе помочь! — восклицаю я, желая, чтобы он понял — это все, что я хочу сделать.

Он поворачивается и свирепо смотрит на меня. Огонь пляшет в его глазах, и он качает головой, как будто пытается искоренить мои слова. — Мне не нужна твоя помощь или твое сострадание. Мне не нужен этот взгляд, который кричит о жалости. Мне не нужно, чтобы ты входила в мою жизнь и пыталась исправить все, что со мной не так, — огрызается он.

Я делаю шаг к нему, давая ему понять, что он меня не пугает. Он может огрызаться на меня сколько угодно, но это не меняет того, что произошло на днях. — Тогда что тебе нужно?

Эйс смотрит мне прямо в глаза. — Мне ничего от тебя не нужно, — его слова заставляют меня отшатнуться, как пощечина. Я знаю, что это он отгораживается от меня, и это ранит больше всего.

— Хорошо, — я скрещиваю руки на груди в знак защиты.

— Прекрасно, — рычит он.

На обратном пути все тихо, если не считать рева двигателя. Я стараюсь избегать прикосновений к Эйсу любым возможным способом, цепляясь за борта мотоцикла вместо него. Сегодня холоднее, и это напоминает мне о приближении зимы.