Мне нужно твое «да»

Сколько шума в свое время наделал этот указ! Совсем мальчишка, выскочка, выслужился на попойках – каких только слухов не ходило! Ленар воспринимал их стоически. Он понимал: любой, кто чего-то добился, становится объектом жестоких насмешек. Оставшиеся не у дел стремились его уязвить, принизить, смешать с грязью – это помогало свыкнуться с горечью поражения. Согласитесь, гораздо проще считать себя жертвой обстоятельств, чужого сговора, продажности и лизоблюдства, чем принять факт собственного несовершенства. Но одно Ленар знал точно, и оно мучило его спустя годы: назначение столь юного первого министра подлило масла в огонь бунта.

Все началось сразу после оглашения указа. Тот же барон Брок открыто обвинял его… Граф прикрыл глаза и помассировал виски, словно их сковал обруч мигрени. Он слишком много думал о Броках! Но как иначе, если рядом появилась Она. Именно так, с заглавной буквы.

Той ночью, в парке, Ефимия Брок будто сошла с пожелтевших книжных страниц. Она с одинаковым успехом могла оказаться ангелом возмездия или таинственной фейри, по легенде, приходившими в мир людей по ночам. Белое и черное – девушка будто специально делала все, чтобы ее образ запечатлелся в памяти. Эта ее растрепавшаяся коса, небрежно переброшенная через плечо, пронзительные глаза… Ленар мог поспорить, они ярче сапфиров сидевшей напротив него императрицы-матери. А еще в глазах Ефимии читался характер. Она могла быть мягкой, женственной, но в его присутствии снимала маску. Ефимия Брок неплохо бы смотрелась на коне в образе воительницы. Граф живо представил ее на полотне в старинной картинной галерее: наручи поверх невесомого, для контраста, атласа, возможно, нагрудник, металлический венец в распущенных волосах. Пожалуй, перед тем как отправить домой, он попросит Ефимию попозировать для оформления новых дворцовых залов. Пусть на гостей с потолка взирает ее суровый лик. Хотя Ленар подозревал, Ефимия откажется. Он сам бы отказался.

– Что вы обо всем этом думаете, граф?

Ленар с трудом сфокусировался на императрице-матери. Она задала вопрос? Так, нужно сосредоточиться и вспомнить. Наверняка речь об отравлении герцогини.

Скрыв раздражение в уголках губ, граф размешал сахар. Демоны преисподней, зачем было приглашать его на этот дурацкий кофе, усаживать за столик для двоих? Определенно, Алисия получала извращенное удовольствие от происходящего.

– Ничего нового, ваше величество, – учтиво ответил он и сделал небольшой глоток из белоснежной чашки с императорским вензелем.

Хотя бы кофе хорош! Хм, Алисия хотела подлизаться, велела добавить туда пару капель ликера. Его любимого ликера. Странно, очень странно! Нужно держать ухо востро. Или в чашке цианид? Миндальный привкус мгновенно перестал казаться притягательным.

Вздор, Алисия не стала бы! Она старомодна, действует напрямую.

– Сын подозревает заговор, но я склонна полагать, все гораздо проще, – продолжала императрица. – Успех иногда кружит голову, верно, граф?

А вот и укол. Ленар сделал вид, будто не заметил его.

– Пока ничего достоверно не известно, ведется расследование.

Алисия кивнула и, перехватив в зеркале взгляд дежурной фрейлины, качнула головой. Граф успел заметить в руках придворной дамы конверт. Все интереснее и интереснее!

– Так вы на стороне сына? – напрямик спросила императрица. – Против отбора?

– Я против скоропалительных решений. Кто бы ни покушался на жизнь герцогини Ласси, он намеревался посеять панику.

По лицу Алисии скользнула тень облегчения. Первый министр поддержал ее. Неожиданно! Сам того не желая, Ленар Горзен вознесся в глазах императрицы. Пододвинув кресло чуть ближе к гостю, Алисия покосилась на дверь камерной гостиной, не подслушивает ли кто, и шепнула:

– Можете быть со мной откровенным, я не трепетная девица. Опять абигонцы?

– Вряд ли, – пожевав губы, качнул головой Ленар. – Их нельзя сбрасывать со счетов, однако вот уже много лет все тихо.

– Но ведь покушались на моего сына, – не унималась императрица. – Яд был в бокале Вардена. Лишь по счастливой случайности его выпила герцогиня.

Граф мысленно усмехнулся. Счастливой случайности! Бедняжка чудом не умерла, неизвестно, когда встанет, а императрица радуется. Однако он оставил свои мысли при себе и, повинуясь чутью, отодвинул чашку с кофе. Алисия явно собиралась о чем-то попросить. Ленар не ошибся.

– Я уже говорила с Эммануэлем, теперь хочу с вами.

Что: усилить охрану, не отходить от Вардена, лично возглавить следствие?

– Присмотритесь к претенденткам. Возможно, кто-то из них замешан в преступлении. Отбор продолжится, – выпрямившись, в полный голос, твердо добавила императрица. – Даже если мой сын против. Я рассчитываю на вас.

Ленар кивнул и покосился на чашку кофе. Похоже, аудиенция закончена.

– Ну что вы, – Алисия перехватила его взгляд и улыбнулась, – я не настолько жестока! Никто вас не гонит.

Граф бы поспорил. Он знал императрицу достаточно долго, чтобы помнить ее неблаговидные поступки. По сравнению с ними недопитая чашка кофе – пустяк.