Мне очень нравится курить… но я бросаю!

«О’кей. Значит, отучиться, в принципе, можно. Но я пока не вижу, в чем тут соль. При чем тут световой сигнал?» Вот именно. Но потерпите – все объяснится во втором эксперименте. Тогда вы также поймете, почему, даже при давно исчезнувшей физической зависимости от никотина, в ответ на определенные ключевые раздражители может рефлекторно возникнуть желание курить, более того, могут появиться симптомы воздержания. Это и есть проявление обусловливания.

Формирование условной связи и ее полная ликвидация

Оно и только оно делает наркотик никотин таким всесильным. Устойчивые условные связи побуждают нас всегда закуривать в некоторых стандартных ситуациях – мы курим и курим, не понимая зачем. В случае отказа от курения все эти обусловленные ключевые раздражители должны быть последовательно нивелированы один за другим.

Рис. 14

Во втором эксперименте мыши, успевшие хорошо усвоить поведение наркомана, затем тоже отучаются от нажимания рычага путем замены никотина на солевой раствор, но, в отличие от первого эксперимента, при подаче солевого раствора свет не включается. (Вы еще не забыли? При никотиновых инъекциях лампочка всегда загоралась.) Это значит, что закрепленное в мозге воздействие светового сигнала не устраняется. Психологически свет остается привязан к инъекции никотина. Через 12 дней мыши уже совершенно не интересуются никотиновым рычагом, они чисты, как стеклышко. Физическая зависимость полностью преодолена. Даже никотиновая инъекция не способна побудить грызунов снова вернуться к добыванию наркотика с помощью рычага. И хотя зависимости больше нет, но!..

Тут-то и появляется чашечка кофе… Ой, нет, не то… Конечно, я хотел сказать световой сигнал, на который у мышей, прошедших дофаминовый курс обучения, выработалась условная реакция. И что же происходит? Стук – мышка тотчас же нажимает никотиновый рычаг, и даже не раз, а стучит, стучит, стучит, снова и снова, с тем же ожесточенным упорством, что и прежде. Несмотря на то, что физической зависимости от никотина уже не существует. Мыши не отходят от рычага еще очень долго, целыми днями, пока не уясняют себе, что загорающаяся лампочка не сулит им ничего, кроме соляного раствора.

Рис. 15

Лишь после этого распадается устойчивая связь между никотином и световым сигналом. С «обыкновенной привычкой» было бы справиться куда легче. Хватило бы два-три раза нажать на рычаг и получить в ответ солевой раствор – и дело было бы в шляпе. Это и есть пример тех самых раздражителей, которые не только мышам, но и каждому курильщику во многих ситуациях внушают сильнейшее желание закурить и которые нам предстоит побороть каждый по отдельности.

Формирование условной взаимосвязи и ее неполное устранение

Наслаждение или условная реакция?

Сигарета не вызывает каких-то особенных, незабываемых ощущений по сравнению с другими наркотиками. С точки зрения производимого воздействия никотин выглядит просто жалким слабаком, и, исходя из этого, абсолютно невозможно объяснить, почему многим людям так тяжело бывает бросить курить. В возникновении такой устойчивой зависимости от сигарет виновата выработка условных связей между никотином и большим количеством повседневных ситуаций, когда они начинают играть роль стимулов к курению. Я всегда считал, что курение хорошо подходит к моему жизненному стилю и что в той или иной ситуации я закуриваю исключительно по своей доброй воле. Но, положа руку на сердце, лишь очень немногие сигареты мы выкуриваем сознательно.

Чаще всего мы курим чисто рефлекторно, в ответ на определенные условные раздражители. После еды, за пивом, с друзьями, когда курят другие или когда мы имеем дело с алкоголем, мы начинаем… пускать слюни, как собаки Павлова, в предвкушении своей дозы никотина.

Эксперименты с мышами показывают, какую власть могут приобретать над нами условные реакции. Ведь мыши никогда в жизни не видели ни одной сигаретной рекламы. Желание получить никотин при загорающейся лампочке – потому что одно просто неотделимо от другого – это не что иное, как прочно укоренившаяся условная связь между ключевым раздражителем и реакцией на него. Так происходит соединение в некое целое вещей, не имеющих между собой ничего общего. Важно: для того чтобы световой сигнал перестал оказывать на мышей свое раздражающее действие, потребовалось столько же времени, сколько для ликвидации собственно физической зависимости от никотина.