Мне снился сон…

Викторию резко качнуло вперёд, но пристёгнутый ремень спружинил, отбрасывая к спинке кресла. Она открыла глаза. Салон был тих, тускло освещён, в соседних креслах пассажиры спали. Гул самолёта из более резкого вновь перешёл в спокойный, монотонный… По проходу шла стюардесса. Увидев странный, непонимающий взгляд девушки, подошла, улыбнулась успокаивающе:

– Это небольшой воздушный поток – слегка качнуло. Не волнуйтесь, нашему лайнеру это не страшно. Мы летим уже над континентом. – Она показала на светящуюся карту с проложенным маршрутом и заметно двигающимся изображением самолёта. – Отдыхайте дальше, завтрак будет через два часа.

Правую ногу от долгого неподвижного сидения свело судорогой. Вика сдвинула плед, стала растирать мышцы от колена до голени. Она делала это машинально и плакала. Слёзы беззвучно текли к перекошенным дрожащим губам. Она не думала о том, что рядом – живые и невредимые люди, что не было страшного падения в океан, плавающих в воде трупов. Она думала только о том, что не было, не существовало в этой жизни Тони – прекрасного, любимого, знакомого до мельчайшей чёрточки, до интонаций голоса, до смешинки в глазах… Ей просто приснился сон, всего лишь сон…

Глава 11

Джимми Чартерис вышел из кабинета и сразу увидел впереди давнего приятеля.

– Лорд Энтони, – крикнул он, – сэр!

С Энтони, вторым сыном маркиза Энкореджа, Джимми учился в Итоне. Конечно, они были друг с другом накоротке. Но здесь, на службе, поощрялись твёрдые традиции – и в субординации, и в общении. Впрочем, молодые люди работали в разных отделах, имели одно звание. Правда, капитан Чартерис – практик, а капитан Энкоредж – аналитик.

– Обедать? – спросил Джимми. – В «Кафе-Ройяль»?

Это было отличное кафе за территорией Воксхолл Кросса, сотрудники часто ходили туда.

– Нет, – Энтони чуть поубавил шаг. – Времени мало, перекушу в «Пине».

– Пожалуй, присоединюсь к тебе.

В «Пине», приятном кафе во внутреннем дворе, все были хотя бы немного друг другу знакомы. Обеденное время у сотрудников чётко не нормировалось, однако в определённые часы людей здесь бывало больше. Как и теперь. Два приятеля всё же нашли свободный стол, заказали еду.

– Интересная поездка намечается, – рассказывал Джимми. – Снова Хольгер объявился, этот бешенный из «Компрачикосов». Давно о нём не было слышно. Но и сейчас уверенности нет, проверяем.

– Хольгер… – задумчиво протянул Энтони. Задержал салфетку у губ, потом резко бросил её на стол. – Какой цинизм назвать свою организацию «Уродующие детей»!

Джимми скривил губы.

– Этот Хольгер мнит себя интеллектуалом и мастером сложных комбинаций. Наверняка в этом названии он зашифровал какой-то особый смысл, это точно! Думаю, он что-то выжидает, но обязательно выступит с разъяснениями… Ты знаешь, сегодня в «Брэтта» Руперт Ванбург устраивает вечеринку.

– Да, я приглашён.

– Там и увидимся, – сказал Джимми, вставая. – Если, конечно, срочно не зашлют куда-то.

Они вместе прошли через небольшой сквер внутреннего двора. Джимми Чартерис вошёл в главное здание штаб-квартиры, а Энтони – в научный центр Британской разведки МИ-6. Учреждение это считалось больше штатским, чем военным, в отличие от других отделов. Тот, в котором работал Чартерис, например, организовывал, а часто и выполнял рискованные операции внедрения, условно называемые «пятая колонна». В своё время этот отдел создал и долго им руководил отец Энтони. И сейчас сыну часто приходилось слышать от сотрудников постарше: «Как поживает лорд Эшли?», «Что там полковник Сент-Винсент, здоров?»

Полковник был здоров относительно, но бодр духом. Три года назад, после смерти жены, леди Корделии, он перенёс гипертонический удар. Военная закалка и оптимизм помогли ему оправиться с минимальными потерями – он стал прихрамывать и плохо сгибались пальцы правой руки. Он сразу подал в отставку, хотя его и просили не делать этого. Но лорд Эшли твёрдо заявил:

– Да, согласен: рука и нога не помеха мне в работе. Но я отдаю себе отчёт: после инсульта мой мозг не мог остаться таким, как прежде – острым, аналитичным, с быстрыми реакциями. А в нашем деле это очень важно. Я патриот Интеллидженс Сервис и не хочу быть для неё мёртвым грузом. Или, чего хуже, подвести, принять неверное решение.

Он ушёл спокойно, с достоинством. Теперь, в свои 62 года, лорд Эшли, барон Сент-Винсент, маркиз Энкоредж жил в своём лондонском доме «Винс-хаус», много читал, писал мемуары, которые пока ещё никому не показывал. Сам управлял автомобилем, навещал клуб «Бирма», где собирались в основном пожилые джентльмены. Энтони часто бывал в «Винс-хаусе»: он там родился и долгие годы жил, на втором этаже и сейчас оставались три его комнаты: спальня, учебный кабинет и игровая. Он любил иногда проводить здесь, с отцом, несколько дней. Но всё же больше жил в своей квартире, которую купил недалеко от работы.