Мне уже не больно (СИ)

Парни выглядят в своей форме, как начинающие дельцы на рынке торговли, рядом с ними я наверняка кажусь неоперившимся воробьем, на котором форма висит мешком.

У Жени Романова, за которым закрепилось совершенно абсурдное прозвище Ромашка, вообще пиджак по швам чуть не трещит на его широченных плечах с литыми мускулами. Такой здоровяк раздавит, не заметив.

Он обернулся пару раз на меня, смерив недобрым взглядом глубоко посаженных карих глаз. Глянул задумчиво и на Вика.

Виктор мне сказал, что у них с Ромашкой давние терки, но родители их тесно сотрудничают, поэтому приходится на людях изображать вселенскую дружбу. Вот тут я и узнал, почему Вик так пришелся мне по душе - он сын инженера. Главного инженера в корпорации Романова-старшего, конечно, но все-таки работяги, который всего в жизни достиг сам, долгим и кропотливым трудом. И сына воспитывал в том же духе - сперва добейся, и добейся честным путем.

Еще Вик сказал, что сейчас, в начале учебного года, все относительно тихо.

Мол, пока не объявился Алик с его компанией. Понятия не имею, кто такой этот Алик, и как с его возвращением должны развеяться спокойствие и статичность, но, судя по всему, это один из сегодняшних отсутствующих.

Концентрируюсь на алгебре, стараясь не допускать посторонних мыслей, как при медитации. Записываю ответ.

Поднимаю взгляд на доску, понимаю, что опять где-то допустил ошибку, и под ехидные смешки Вика снова все перечеркиваю.

***

После алгебры мне звонит Лешка и говорит, что заберет меня с оставшихся уроков на назначенный только полчаса назад прием к психологу. Видно, Эдуард Анатольевич таким образом бастует против трех внеплановых вызовов за один только август.

Что ж, я далеко не против.

Вик вызывается прогуляться со мной за компанию, провожает меня до парковки и напоследок стреляет сигарету, прежде чем унестись в школу от зарядившего с новой силой дождя.

Я бойко переправляюсь на переднее сидение, Лешка складывает кресло в багажник, а потом плюхается на водительское место и смотрит на убегающего Виктора в зеркало заднего вида. Его губы трогает осторожная улыбка.

- Жить можно, говоришь?

- Угу, - утыкаюсь носом в оконное стекло и тоже улыбаюсь. На этот раз вполне искренне.

========== 1. На круги своя ==========

Жизнь перестает казаться мне беспросветной. Просто в определенный момент что-то внутри щелкает, и ноющая боль в груди стихает, притупляется, оставляя только блеклое послевкусие. У меня впервые с момента, как я отдалился от мира, в котором ходил на своих двоих, появились друзья.

Просыпаюсь по утрам от вибрации заткнутого под подушку телефона. Осень постепенно заглушает утренний свет, и с каждым новым днем за окном становится темнее, а в комнате - теплее и уютнее, как в камерном далеком от уличной стужи мирке.

«Доброе утро, придурок. Как спалось в ночь перед контрольной по алгебре?» - традиционное приветствие от Вика, сдобренное немалой долей ехидства. Я весь вечер вникал в нужные параграфы и заснул ближе к полуночи лицом на учебнике, так что теперь могу нащупать на щеке четкий след от его острого уголка. Лешка со стула упадет, если узнает, что я занимался учебой так долго без угроз и давящих на жалость просьб с его стороны.

«Заткнись!» - пишу в ответ, одновременно подтягивая к себе за ручку коляску. Перебираюсь на нее, устраивая ноги в более-менее естественное положение, и одергиваю ткань пижамных шорт. За да года так и не привык видеть жалко сомкнутые колени и неподвижные холодные ступни - навожу эстетику, чтоб ее.

«Доброе утро, Ник. Вы меня с братом не подхватите у метро? Папа срочным рейсом улетел в Америку и забрал обоих водителей. Целую хохо» - это уже от Ульяны. Представляю, как она строчила это, натягивая свои длинные сапоги и носясь по огромному холлу особняка в поисках зонта. В такой ливень на улице не обойдешься одним капюшоном непромокаемой куртки.

«Конечно, солнышко» - пишу ей в ответ, но промахиваюсь, и отравляю сообщение Вику, чья аватарка в списке диалогов стоит слишком близко. Чертыхаюсь, давясь смехом, и переправляю сообщение Уле, тут же получая ответную реакцию от Виктора:

«Вау, как это мило. У нас уже есть ласковые прозвища друг для друга?»

«Это было не тебе, идиота кусок».

«Да ладно тебе, не смущайся. Котик».

В комнату, привлеченный шумом коляски, которую я кручу в диких виражах по полу в поисках не вовремя пропавших шпаргалок, заглядывает Лешка. Отчаянно зевает и глядит на меня уже без удивления - привык, что я просыпаюсь теперь до того, как он зайдет проверить. Я рассеянно киваю брату и вытряхиваю из коробки пару утренних таблеток «Синтики», чтобы справиться с настойчивым зудом в нижней части позвоночника до того, как он перейдет в острое жжение.

Проглатывать капсулы без воды до жути противно - застревают в горле.

- Так в лицей и иди, - улыбается Лешка, показывая поднятый вверх большой палец. Я недоуменно вздергиваю брови и оглядываю себя. Оказывается, успел нацепить галстук и носки, но остался в пижаме. А что, глядишь, и с контрольной по алгебре выгонят в таком виде.

***