Мне жаль тебя, или Океан остывших желаний

— Ну, вот это у вас не получится, — сказал Боб. — Банщик уже свалил в теплые края. Надолго, а может, и навсегда. Он сам хвастался, что тех бабок, которые он поимел за Мадлен, ему надолго хватит.

Глава 5

Лизе Мальцевой, когда она поняла, что находится в трюме корабля и ее везут неизвестно куда и неизвестно для чего, казалось, страшнее быть не может. Но впереди ее ждали еще более страшные испытания.

Когда к женщинам спустился молодой человек в белом халате, марлевой повязке и стерильных перчатках, которого двое охранников — Витек и Гриня называли Михалычем, Мадлен, окинув его оценивающим взглядом, сбросила куртку и, расправив блестящие рюши своего декольте, резко изменив тон, ласково проворковала:

— Скажите, доктор, куда нас везут? Ну, хотя бы намекните…

Доктор отвел взгляд, покачал головой и как можно строже спросил:

— Кто у вас здесь болен?

— Вот она, эта стриженая мадам в углу, — уловив, что доктору, во всяком случае пока что, не до нее, вздохнув, сказала Мадлен. — Она очень серьезно больна. Похоже, у нее холера или что-нибудь пострашнее.

Доктор подошел и наклонился к женщине, которая уже и стонать перестала. Он взял ее руку, прослушал пульс, потом крикнул тем, что были наверху:

— Витек, спусти мне чемоданчик.

— Я сброшу? — ответил, заглянув в лаз, Витек.

— Ни в коем случае! — остановил его Михалыч. — Спустись с ним. А то там все разобьется. Мне укол срочно сделать надо.

— А она не заразная? — настороженно спросил Витек.

— Заразная, не заразная! Мы такой великолепный экземпляр потерять можем! — недовольно воскликнул Михалыч.

— Экземпляр… — пробормотал осевшим голосом Витек, медленно спускаясь вниз. — А если я заражусь…

— Ты давай скорей, а то без бабок останешься! — пригрозил Михалыч.

— На хрен мне мертвому бабки! — хмыкнул Витек, но спустился.

Был он чуть выше ростом Михалыча, худощавым, но жилистым, сильным. На нем были камуфляжные штаны, черная майка-соколка и камуфляжная куртка.

— Да скорей ты! — подогнал его Михалыч, забирая чемоданчик.

Витек отошел от больной подальше, а Михалыч сноровисто открыл чемоданчик, достал какое-то лекарство, одноразовый шприц и, оголив неподвижно лежащей женщине руку, сделал ей укол.

Та вздрогнула, чуть пошевелилась и застонала.

— Вот так-то лучше будет… — пробормотал Михалыч.

Лиза и Мадлен настороженно наблюдали за всем, что происходило.

— Ну что, девчонки, кому еще укольчик поставить? — сказал Витек, поигрывая использованным шприцем, который ему отдал Михалыч.

— Ты, герой, выбрось шприц в пакет и руки спиртом ополосни, — приказал Михалыч, доставая из чемоданчика и протягивая Витьку бутылку со спиртом.

— Ну, вот это дудки! — сказал Витек и ухмыльнулся: — Как внутрь принять, так у него спирта нет. А как руки мыть, пожалуйста…

— Слышь, ты, не выкобенивайся, а! — не скрывая раздражения, резко сказал Михалыч, отходя подальше от больной женщины, которая застонала еще громче и попросила:

— Пить… Пить…

Лиза с готовностью схватила стоящую на полу бутылку с минеральной водой и протянула ее доктору.

Тот кивнул и, всучив наконец бутыль со спиртом Витьку, который, покачав головой, все-таки пошел дезинфицировать руки, забрал у Лизы бутылку с минералкой, открутил пробку и подал воду женщине, которая чуть привстала.

— Что с ней? — поинтересовалась Лиза.

— Пока не знаю, — сказал доктор. — Я вколол ей антибиотик. А вы на всякий случай близко не подходите. Там видно будет, что с ней делать.

— Я ж тебе говорила! — тут же подхватила Мадлен. — А она ухаживать за ней взялась. Тоже мне, сестра милосердия!

— Ты что, хотела, чтобы она на наших глазах от жажды умерла? — возмутилась Лиза.

— От жажды или не от жажды… Какая разница… — махнула Мадлен рукой. — А теперь вместе с ней на тот свет отправимся. В страшных муках…

— Да перестань ты! — остановила ее Лиза. — Доктор нам поможет, — и, обращаясь к Михалычу, спросила: — Может, нам прививку можно сделать?

— От чего прививку? — пожал плечами доктор. — Тут анализы нужно делать… Пока не доплывем, я ничего конкретного сказать не смогу.

— А куда мы плывем? — поинтересовалась Мадлен.

— Много будешь знать, детка, скоро состаришься! — хмыкнул Витек, не удержавшись и все-таки глотнув спирта, которым мыл руки.

— Витек, я же тебе сказал: не пить, а руки мыть! — недовольно прикрикнул доктор.

— Михалыч, ты б и сам приложился. Что руки, тут нутро главное обезопасить! — проворчал Витек, закручивая бутылку.

— Я, вообще-то, Витек, не к тебе обращалась! — выдержав паузу, заявила Мадлен и, повернувшись к Михалычу, проворковала: — Доктор, скажите нам, как вас зовут. А то вы такой молодой, вас Михалычем называть язык как-то не поворачивается.

— Дмитрий, если тебе так интересно… — ответил Михалыч и, пристально взглянув на Мадлен, добавил: — Вы так похожи на одну мою знакомую…

— Какую знакомую? — сразу оживилась Мадлен.

— Это не важно, — поморщился Дмитрий Михайлович.

— О, Димуля! Как мне нравится это имя. Оно меня так возбуждает… — вдруг перешла на какое-то пришептывание с придыханием Мадлен и, осторожно переступая через тряпье, направилась к Михалычу.

— Мадлен, ты чего?! — попыталась одернуть ее Лиза.