Мне жаль тебя, или Океан остывших желаний

— Во дает! — оторопел Витек.

— Я еще никому ничего не даю! — ласково отрезала Мадлен. — А когда дам, оторваться не сможете.

У Михалыча на залысинах выступила испарина.

— Димуля, ты не тушуйся! — с этими словами Мадлен чуть вульгарно подправила свое декольте.

— Да, не предупредил я, чтобы тебя хотя бы переодели во что-нибудь поприличней… — покачал головой Михалыч.

— Да ты че, Михалыч! — хохотнул Витек. — Самое то. Счас Гриню позову и такую тусу замутим.

— Я ж тебе говорил, Витек, не пей, а то козленочком станешь, — покачал головой Михалыч.

— Да он, Димуля, не на козленка, он на целого козла тянет! — поддержала его Мадлен.

— Ты, дрянь, говори да не заговаривайся! — гаркнул, побагровев, Витек и выхватил из кармана пистолет.

— Ой, держите меня, тоже мне, пират двадцатого века нашелся! — хмыкнула Мадлен.

Витек выстрелил в потолок. Посыпались щепки.

Мадлен, которая не ожидала такого поворота событий, завизжала и буквально припала к доктору. Тот чуть приобнял ее и попытался отстраниться.

— Он что, ваще у вас идиот?! — возмутилась Мадлен, еще плотнее прижимаясь к доктору.

И тут же из лаза послышался голос:

— Что там у вас? Все живы?

— Живы… — покачал головой доктор, освободившись наконец от Мадлен. — Витек к спирту приложился. Теперь пока не вычхается, будем смотреть цирковое представление.

Мадлен поправила свои кудряшки и, покачивая бедрами, вернулась к Лизе.

Лиза, заметив, что Витек наконец спрятал пистолет в карман, без сил осела на ящик.

Мадлен села с ней рядом.

— Так, Гриня, — крикнул Михалыч, — возьми там на камбузе таз, бутыль с водой, кусок хозяйственного мыла и спускайся. Тряпок тут вроде как хватает.

— Ладно, счас, — ответил Гриня.

А Витек сразу насторожился:

— Это зачем еще нам таз и хозяйственное мыло?

— Веревку найдешь, вешать будем, — сказал Михалыч.

— Это вы так шутить изволите? — обиделся Витек.

— Да ладно, бери вот лучше повязку завяжи, и перчатки натягивай. Вот здесь в чемоданчике моем, в пакете. Тебе и Грине как раз, — сказал Михалыч.

— И что потом делать в этих перчатках будем? — насторожился еще больше Витек.

— Что-что, душить, — продолжал шутить Михалыч.

— Кого душить? — начинал опять выходить из себя Витек.

— Друг друга, — сказал Михалыч.

— Слышь, ты, шутник, счас придет Гринька, мы тебе быстро рога обломаем, — пригрозил Витек.

— Ну, и что делать потом будете? — скептически хмыкнул Михалыч. — Куда потом поплывете?

— Куда-куда, к берегу. Товар сбудем и концы в воду… — уверенно сказал Витек.

— Да вас тут же арестуют, — попытался сбить с него пыл Михалыч.

— За что? — передернул плечами Витек.

— Как за что, за торговлю людьми, — сказал Михалыч.

— А тебя что, не арестуют? — спросил Витек.

— Меня не арестуют, — покачал головой Михалыч.

— Почему это?! — удивился Витек.

— По кочану! Я волшебное слово знаю… — хмыкнул Михалыч.

— Вы, там, хватит лясы точить! — крикнул, заглядывая в лаз, Гриня. — Принимай заказ.

Михалыч подошел к лестнице и хотел сам подыматься, чтобы взять у Грини бутыль с водой, но Витек успел первым. И Михалычу пришлось забирать таз с мылом.

Гриня, как король, спустился с пустыми руками.

Был он невысокого роста, крепкий, накачанный, загорелый и, поскольку кроме джинсов с черным лаковым поясом и массивной пряжкой-черепом, на нем ничего не было, у девушек была возможность по достоинству оценить его тренированное тело и притаившегося в густых волосах на груди дракона. В его скуластом лице и раскосых глазах было что-то резкое, восточное.

Гриня, оценив ситуацию, очевидно сразу понял, что им предстоит делать, и сначала снял с гвоздя и надел халат, потом завязал марлевую повязку и натянул перчатки.

— Делай, как Гриня, — кивнул Витьку Михалыч.

— А халат? — спросил Витек.

— Без халата обойдешься, фартук вон висит, можешь завязать, — кивнул Михалыч, доставая из чемоданчика небольшой пакет. Он вскрыл его и высыпал в таз какой-то голубоватый, довольно вонючий порошок, потом вылил половину бутыли воды и достал из стоящего в углу шкафа несколько простыней.

Наконец и до Витька дошло, что Михалыч собирается делать.

— Э! — возмутился он. — Мы так не договаривались! Пусть эти стервы больную моют.

— Слышь, ты, Витек, не выпендривайся! — скомандовал доктор. — Лучше помоги ее повернуть.

Женщина застонала.

Мадлен, до этого времени молча наблюдавшая за всем, что происходит, взглянула на Лизу. Та пожала плечами и предложила:

— Может, вам помочь?

— Сидите уже! — махнул рукой Михалыч. — Еще не хватало, чтобы вы заразились.

— Так, значит, нам заражаться можно, а им нет… — попытался возмутиться Витек.

На что Гриня, помогая Михалычу приподнять и перевернуть женщину, деловито сказал:

— Они товар! Мы заболеем — вылечимся. А их нам доставить нужно живыми и здоровыми. Иначе денег не получим.

Мадлен, убедившись в том, что мужчины заняты обмыванием больной, встала и, дернув Лизу за руку, потянула ее за собой в темный угол.

Лиза поднялась и пошла с ней.

— Эй, куда это вы? — насторожился Витек.

— Тошнит меня, — пожаловалась Мадлен и закашлялась. — Вы же не хотите, чтобы я вам здесь все заблевала?

Михалыч, занятый больной, только покачал головой.