Много шума из-за тебя

– Сработало, разве нет?

– Посмотрим, – он выпустил меня, чтобы взять тележку. – Если не перезвонит в течение пятнадцати минут, значит, сработало.

Оказалось… что это действительно сработало.

* * *

Где-то в глубине души я знала, что сближаться с кем-то из Альнстера было сродни бегу с ножом. В какой-то момент рискуешь споткнуться и напороться на острый конец. Это могло быть болезненно, даже невыносимо.

И все же я не могла остановиться.

Только не с Роаном.

И, очевидно, не с Каролайн.

Я перестала думать о времени и его значении. Количество не имело значения в жизни. А качество имело. Роан был хорошим человеком, да и в Каролайн имелось что-то такое, что привлекало меня. Может быть, потому, что они были родственниками, и по какой-то причине я чувствовала, что в них обоих есть какая-то глубина и душевная теплота. Удивительно, но я перестала размышлять о собственной наивности. Решила рискнуть и следовать своим инстинктам. Больше никаких сомнений.

Я бы хотела подружиться с Каролайн так же, как с Роаном, даже если прощание будет болезненным.

В конце концов, насколько болезненным оно может быть спустя всего лишь месяц?

Роан был в приподнятом настроении, когда мы подъехали к большому коттеджу на окраине Альнстера. Асфальтированная дорога вела через лес к дому. Из машины было видно, что лес здесь кончается, а за коттеджем открывается вид на поля.

– Жаль, что он одноэтажный. С верхнего этажа открывался бы вид на деревню, – сказал Роан, открывая дверь, чтобы выйти.

При виде Каролайн, выскочившей из дома, он остановился. За ней бежал Шедоу. На девушке была темно-синяя юбка до пола, те же самые сандалии, что и раньше, темно-синий свитер, а поверх этого ансамбля – розовый кардиган. В руках пластиковый контейнер.

Ура!

Радостно поприветствовав Роана и лизнув мою шею, Шедоу запрыгнул на заднее сиденье машины. Я хихикнула и почесала его за ухом, уделив ему внимание, которого он так жаждал, а Каролайн села рядом. Она помогла Шедоу устроиться и лучезарно улыбнулась Роану. Ее улыбка исчезла, когда она повернулась ко мне, но я надеялась, что это было из-за застенчивости, а не из-за неприязни ко мне.

– Привет. Поехали.

– Хелена не против, Каро? – спросил Роан, разворачивая внедорожник. Когда мы отъезжали, я мельком увидела лицо, выглядывавшее из окна коттеджа.

– Ну…

– Только честно, сокровище мое, – мягко пытался убедить ее Роан.

У меня сердце сжалось от того, как нежно он разговаривал со своей двоюродной сестрой.

Он назвал ее своим сокровищем.

– О-она была не совсем согласна с этой идеей, – тихо призналась Каролайн.

Я развернулась на сиденье, чтобы посмотреть на нее.

– Ты сказала ей, что у тебя не было выбора, ведь так?

Ее ответная улыбка стала более уверенной, даже немного озорной.

– Сказала. Очень умно с твоей стороны.

Улыбнувшись в ответ, я беззаботно ответила:

– Стараюсь изо всех сил.

Кузены обменялись улыбками, а когда мы приехали в книжный магазин, я постаралась не обращать внимания на полный благодарности, граничащей с обожанием, взгляд Роана. Прежде чем достать из машины продукты, он сжал мою руку.

Ему стоит перестать так смотреть на меня.

Где-то час спустя мы сидели за небольшим обеденным столом в квартире над магазином, разговаривали и смеялись, Роан и Каролайн делились историями деревенской жизни и о своем детстве здесь. Шедоу растянулся перед дровяной печью, несмотря на то что в ней не горел огонь. Мы разговаривали под его тихий храп.

Иногда Роан и Каро обменивались настороженными взглядами и, казалось, колебались, прежде чем что-то сказать, но я поняла, что это как-то связано с воспитанием Каро. Видимо, так Роан давал ей понять, что не станет упоминать, каково ей было жить с Хеленой.

По крайней мере, это было моим предположением.

Что касается меня, то я увлеклась лирическими рассказами о жизни независимой женщины.

– Я делаю, что мне заблагорассудится. Путешествую. Прямо сейчас я работаю над тем, чтобы превратить свой редакторский бизнес в полноценную работу.

– Значит, ты это сделаешь? – спросил Роан с довольным видом.

– Попробую. Возможно, это невыполнимо, но, по крайней мере, можно сосредоточиться на этом, пока я ищу работу редактора в Чикаго.

Роан слегка нахмурился, но кивнул:

– Хороший план.

Он нахмурился из-за упоминания о Чикаго?

Я тоже нахмурилась из-за этого.

Две недели пролетят – не успею и оглянуться, а я так и не поняла, чего хочу от своей жизни.

Но Каро не нужно этого знать.

– Сначала жить одной было очень страшно, но сейчас мне это нравится. Прекрасно чувствовать себя свободной.

На этот раз Роан понимающе посмотрел на меня, словно поддразнивая, но я сделала вид, что не заметила этого. Я была полна решимости посеять как можно больше семян в сознании Каро, которые помогут ей взять жизнь в свои руки и выйти из-под контроля тети.

Мы ели воздушный бисквитный торт «Виктория», который испекла Каро. Роан извинился и вышел в туалет.

Как только он оказался за пределами слышимости, я повернулась к его двоюродной сестре: