Много шума из-за тебя

– Нет, это не так, – мой голос был спокойным и ласковым, – дело во мне. В том, чего я хочу.

– Тогда скажи мне, что остаешься не из-за этого парня.

– Знаешь, дело не всегда должно быть в парне, но если тебе нужна правда, то он повлиял на мое решение, но не так, как ты думаешь. Мы друзья, – каждый раз при мысли о Роане у меня все сжималось в груди. – Мы – не просто знакомые или хорошие друзья, дружба с ним похожа на нашу дружбу с тобой. Я не могу тебе этого объяснить, но между нами сразу же образовалась связь. Так что – да, отчасти я остаюсь здесь еще немного потому, что я смогу провести с ним больше времени.

– Ты себя вообще слышишь? Ты намеренно вводишь себя в заблуждение? У мужчины и женщины не может быть сильной связи, которая бы не привела к сексу. Ты хочешь сказать, что нет ни малейшего намека на то, что он тебе нравится?

– Даже если так, что с того? – отрезала я, забыв о своем обещании не спорить с ней. – Я не собираюсь ничего предпринимать в этом отношении. Я не для того сюда приехала. Черт возьми, я приехала, потому что в Чикаго мне было невыносимо одиноко. И пока не выясню, почему так произошло, я останусь здесь.

Как только эти слова слетели с моих губ, я крепко зажмурилась, пожалев о сказанном.

В этот раз тишина на том конце провода меня не удивила.

– Извини, я не хотела, – прошептала я.

– О нет, ты хотела. Мне больно оттого, что я всего этого не знала, – она тяжело вздохнула. – Извини. Мне… просто мне грустно, что ты пропустишь большую часть моей беременности, что, конечно же, эгоистично с моей стороны. Мы тут следим за твоим аккаунтом, и ты… Боже, ты выглядишь такой счастливой. Я просто беспокоюсь. И скучаю по своей лучшей подруге.

На моих глазах выступили слезы.

– Ты думаешь, я не скучаю? Мне было трудно принять это решение из-за тебя, потому что я чувствую себя эгоисткой из-за того, что остаюсь тут, пока ты вынашиваешь ребенка.

– Не надо. Я вела себя как бесцеремонная стерва. Не стоит винить себя в этом, Эви. Это твоя жизнь, и то, что ты сказала перед отъездом, – правда. Я не хочу, чтобы ты была одинока, – она всхлипнула. – Меня убивает мысль о том, что тебе было тут одиноко.

Я больше не могла сдерживать слезы.

– Тебе ведь там не одиноко?

– Нет, – я вытерла слезы с лица, и слабая добрая улыбка тронула уголки моих губ. – Мне здесь не одиноко. Здесь не Чикаго. Это маленькая деревня, Грир. Даже если у тебя нет пары, ты окружен друзьями. Почти каждый вечер мы встречаемся в пабе и общаемся. Это здорово.

– Звучит классно. Это еще одна причина, почему я боюсь, что ты не вернешься.

– Но вся моя жизнь сосредоточена в Чикаго, – слова вылетели на автомате.

– Разве?

Я впервые задумалась.

Действительно ли вся моя жизнь была сосредоточена в Чикаго?

Конечно, разве можно сомневаться в этом спустя всего лишь месяц проживания в Альнстере?

Я рассмеялась:

– Уверена, что после трех месяцев жизни в крошечной деревушке мне это ужасно надоест. Я ведь девушка городская.

– Хм-м-м, – Грир снова вздохнула. – Ты говорила об этом Джози?

Джози была моей мамой.

Мое решение остаться в Альнстере было обусловлено несколькими факторами. Одним из них стала моя мама. Я была еще не готова увидеться с ней.

– Я оставила Филу сообщение на автоответчике.

– Эви, – простонала Грир, – так нельзя.

Я насупилась, заняв оборонительную позицию.

– А что в этом такого? Я пыталась позвонить. Звонок был перенаправлен на автоответчик.

– Ты пыталась позвонить Джози?

Меня захлестнула волна возмущения. Пришлось приложить все усилия, чтобы, отвечая, не казаться раздраженной.

– Дело не в ней. На сей раз не в ней. Так что – нет.

– Хорошо, не буду наседать. Ты права, дело в тебе. Делай то, что должна.

Я тут же растаяла, испытав прилив благодарности за то, что в моей жизни есть такая подруга – нет, сестра, – как Грир.

– Твои слова очень много значат для меня.

– Ну, я очень стараюсь не быть эгоистичной дурой, отчасти потому, что так правильно, а отчасти потому, что, когда я нажму отбой и скажу Андре о том, что ты остаешься, он разочарованно посмотрит на меня, подумав, что я тебя не поддержала.

Я хихикнула:

– Это, должно быть, поистине разочарованный взгляд.

– Ой, ты даже не представляешь себе.

– Люблю тебя, дурочка, – сказала я, стараясь сдержать обуревавшие меня эмоции.

– Я тебя тоже люблю, – ее голос задрожал. – Ладно, увидимся.

Она быстро нажала отбой, но было слышно, что она вот-вот разрыдается. Наверно, это из-за гормонов, обычно Грир лучше контролирует свои эмоции.

Но мне все равно было грустно оттого, что из-за меня плакала моя лучшая подруга.

Перед сном от нервов у меня скрутило живот. Не потому, что я не была рада остаться в Англии на три месяца, а потому, что беспокойство Грир пошатнуло мою упрямую веру в то, что я вернусь в Чикаго.

А что, если она права?

А что, если я пойму, что Чикаго мне больше не подходит?