Много снов назад (СИ)

Она не могла пропустить ещё один звонок. Нужно было собраться с духом и импровизировать, иначе прахом могла пойти не только её затея узнать обо всем, но и их отношения, что девушка и без того медленно разрушала, проворачивая за спиной Дугласа подобную провокацию. Рози начала взрослую игру, до конца не осознавая последствий, насколько бы не старалась учесть всевозможные риски, наибольший из которых была потеря Дугласа.

Приняв вызов, Рози села на пол, поджав к себе ноги. Рассеянный взгляд остановился на виде ночного Вашингтона, где продолжал жить призрак Дугласа, каковым он был до встречи с ней. Его голос заставил её вдруг содрогнуться. Прошла неделя, а, казалось, что целая вечность. Рози ничего не боялась и не желала сильнее, чем снова поговорить с ним. Разместиться с чашкой горячего крепкого кофе на диване его гостиной перед камином и разговаривать, не тая в душе обиды или рвения узнать то, чего ей не следовало знать.

Рози придумывала легенду на ходу. Слышать его голос, но не видеть глаз, не чувствовать запаха, не ощущать прикосновения, было гораздо проще, чем могло казаться. Сперва по телу прошлись мурашки, но затем она даже сумела улыбнуться, вернувшись вдруг к единственному, за чем скучала.

Дуглас задавал вопросы осторожно и ненастойчиво, будто делал это между прочем, а не целенаправленно потому, что в чем-то её подозревал. Его ровный тон сглаживал острые углы, но Рози не могла позволить ему сбить себя с толку. Втискивая ногти в кожу округлых коленей и разрывая ими плотную ткань колгот, она врала ему, неуверенно, но смело. Для Рози это был своего рода вызов, осмелившись на который, она стала на очень тонкий лед, под который могла в одночасье провалиться и в следующую же секунду захлестнуться в холодной воде.

Рози закрыла глаза, чтобы увидеть свою ложь, как будто воочию, что во многом облегчило ей задачу. Она действительно уехала в Гарвард, но не спешила возвращаться, поскольку была намерена посетить город своей мечты, Нью-Йорк. Отец оставил для этого немного денег. Что-угодно, только бы она более не донимала его. Ещё одна неделя в качестве туриста, но не более. Она планировала прогуляться, осмотреться, просто подышать загрязненным уличным воздухом. Можно ли вообще хотеть большего?

Страницу Чарли Голдберг создала исключительно, чтобы влиться в сеть, но не стать её частью. Наблюдать за жизнью интересных людей, но ни в коем случае не для обмана кого-либо. Разве она умела вообще врать?

Напоследок Рози заверила Дугласа в том, что отчаянно хотела, чтобы он был рядом, и это была единственная правда, что ничего ей не стоила. Она открыла глаза, снова посмотрела на вид ночного чужого города, положив подбородок на колени и обняв их одной рукой.

— Я скучаю по тебе, — произнесла надломлено и слабо, будто их разговор забрал у неё все силы. Отчасти так и было. Протрезвевшая голова ужасно болела. Ей хотелось покончить с оправданиями, но вернуться к чему-то самозабвенно непринужденному, что прежде прочно связывало их вместе.

— Я тоже, — произнес на выдохе, будто и сам всё это время не дышал, внимая каждому её слову, разбирая сказанное на мелкие крупицы, среди которых должен был найтись подвох. Как бы мягок Дуглас ни был, она понимала, что он ей не доверял, иначе дал бы намного больше времени. — Не знаю, как мы сможем всё продолжить, но я хочу, чтобы ты скорее вернулась.

— Всё должно быть хорошо. Теперь-то точно, — Рози улыбнулась, громко шмыгнув носом. Глаза тоже набрали влаги. — Вряд ли кто-то, кроме нас, сможет всё разрушить, — она грубо провела ребром ладони по лицу, растерев соленые капли, пустившиеся против её воли вниз по щекам. — Я люблю тебя, — хрипло произнесла, набрав в легкие побольше воздуха.

Дуглас молчал. Рози слышала его тяжелое дыхание с замиранием сердца, и чем дольше оно продолжалось, тем труднее становилось дышать. Ей было бы достаточно и незатейливого «Я тоже», что не требовало много усилий, но он продолжал убивать её тишиной, которая давила на уши, разрывая переутомленное сознание.

— Дуглас, — его имя застряло комом посреди горла, но Рози сумела его выговорить, тут же прикусив язык. Ей хотелось крикнуть его или повторить сказанное, но с долей упрека, когда вместо этого она продолжала молчать в ожидании того, что он произнесет в ответ что-либо.

— Прости, — только и ответил, прежде чем первым сбросил вызов. Рози оставалась сидеть на полу скромного гостиничного номера в замешательстве.

Внезапно её с головой накрыло необъятное чувство одиночества. Она отбросила в злости телефон в сторону, уткнулась носом в колени и позволила себе расплакаться навзрыд. Нескладное «Прости» прожгло внутри большую всепоглощающую чёрную дыру, в которой терялись не только все эмоции и чувства, но и здравый смысл.