Многомерность

– Петлю?

– Я так поняла.

– Егор Левонович уже сделал предположение, – сказал Максим, поднимая самолёт выше, – что мир Большого Леса является миром, закольцованным сам на себя в других измерениях. А оружие, о котором идёт речь, на самом деле вовсе не оружие, а машина для прокладки шахт.

– Метропрокладчик?! – удивился Редошкин.

– Что-то в этом роде, потом поговорим, я ещё сам не совсем обмозговал, чем эта машина нам поможет. Давайте-ка ликвидируем это крылышко, чтобы не висело за спиной дамокловым мечом. Вика, приготовься.

Девушка сжала ладонями рукояти стрелкового комплекса. Самолёт сделал пируэт, выцеливая носом «шмелиное крыло».

Рой насекомых, обладающий зачатками разума на уровне разума обезьяны или, скорее, компьютера мобильного телефона, заметил противника и попытался улизнуть в зрачок шахты. Но этим шагом только сузил себе маневренность и позволил Максиму прицелиться.

– Пли!

С носа «истребителя» сорвалась стрела перистого пламени, вонзилась в устье шахты, куда влетел рой.

– Бумс! – злорадно клацнул зубами Редошкин.

Дым рассеялся. Было видно, как прочь от «глаза» удирает пара уцелевших шмелей. Остальные исчезли.

– Поехали. – Максим направил самолёт в устье шахты, из которой сочился дымок.

– Вообще-то шмели редко летают сами по себе, – заметил Редошкин. – Всегда кого-нибудь сопровождают или за кем-нибудь следят. Может, в шахте прячется стая «нетопырей»?

– Увидим.

Начали спуск.

Через минуту миновали гравипаузу. Ещё через минуту демонский истребитель вылетел в тусклый день второго слоя «бутерброда», так и не встретив противника.

– Никого, – облегчённо выдохнула Вероника, оглядев окрестности. – Покружим?

– Не будем терять времени. Ты же помнишь, Лес хоть и не дал точных координат, но предположил, что наши могучие старички опустились куда-то в недра «подвала». Так что пойдём туда и мы.

– Не знаю, как полковник, но Егор Левонович – азартный товарищ, – покачал головой Редошкин. – Авантюрист ещё тот. Ему ничего не стоило уговорить Сергея Макаровича нырнуть на дно Леса.

– Дно Леса? – прыснула Вероника. – Интересная формулировка.

– В самую точку, разве нет?

Максим, прислушиваясь к разговору спутников в пол-уха, сориентировался, и самолёт рванул к ближайшей шахте, которой уже не раз пользовались земляне для спуска в нижние слои «лесного бутерброда».

Следующий слой представлял собой «саванну».

– Кладбище! – проговорил Редошкин, окинув взглядом бесконечную с виду холмистую равнину, поросшую серо-жёлтой травой и куртинами сиреневого и синего кустарника.

Гигантские деревья-элеваторы стояли на равнине, как рыцари на поле битвы, и хотя высились они в трёх-пяти километрах друг от друга, всё равно создавали впечатление бесконечной саванны.

– Неужели все эти элеваторы на самом деле склады?

– Не все, – очнулся от созерцания Максим. – Малая часть. Башни строились разными родами Демонов…

– Может, выращивались?

– Ну, выращивались, какая разница. А выращивались они похожими на деревья для того, чтобы их не обнаружил противник, поэтому не каждое такое дерево – склад. Лес этот слой не контролирует. По его словам, среди этих деревьев стоят и хранилища пищи, и разнообразная техника, и запасы оружия.

– А ниже что?

– Слой производств, фабрик, заводов и лабораторий. В том числе лаборатория по хранению генофонда Демонов. Кстати, это очень опасная структура, также не контролируемая Лесом, потому что не все хранилища пришли в негодность. Наверняка есть и те, в которых уцелели зародыши Демонов. Представляете, что будет, если их реанимировать?

– Кому это нужно?

– Думаю, чёрный лес тоже знает об этих хранилищах, так что ждать надо всего.

– Может, полковник уже вернулся? Через другую «червоточину».

– Другую ещё поискать надо. Возвращаться они будут тем же путём.

– Чёрт, так не хватает раций! А те, что сделал Егор Левонович, не фурычат.

– Они работают, но, во-первых, на небольшом расстоянии, а во-вторых, для них нет питания. Вика, достань там, у стенки, возле гранатомёта.

Девушка подала брусок рации, собранный Карапетяном из подсобных материалов. В качестве излучателя он использовал генератор стандартной спутниковой связи, извлечённый из шлема «ратника», вместе с чипом, а под корпус приспособил трубку фонаря. Примерно такая же рация была и у Савельева.

Максим включил устройство, несколько раз позвал Сергея Макаровича, полагая, что если кто и будет думать о связи, то это полковник спецназа. Но в наушнике лишь тихо шелестел «дождь», подтверждая мнение майора: никто в этом мире по рации не разговаривал.

Он вернул самодельный гаджет Веронике.

– Изредка включай на всякий случай и слушай.

Сориентировались, и самолёт помчался прочь от «птичьего глаза» шахты по разворачивающейся спирали. Где расположена «червоточина», ведущая в нижние этажи «подвала», Максим не знал, но тоннели обычно прокладывались парами в пределах полусотни километров, и поиск соседнего не должен был занять много времени.

Примерно в десяти километрах от шахты Редошкин внезапно заметил движение в кустарниках «саванны».

– Командир, левее на пару кэмэ!