Многомерность

– Что это?

– Егор Левонович – головастый мужик, – корректно похвалил физика лейтенант, – ухитрился-таки включить какой-то прибамбас, и статуя выдала ему эту ветку. Он говорит – типа короны управления.

– И давно он так стоит?

– Да нет, минут десять, наверное. Я тоже хотел подключиться.

– Не трогай ничего. – Максим подошёл к стоявшему в нише физику, тронул его за плечо. – Егор Левонович.

Карапетян не пошевелился. Глазе его были устремлены в одну точку, губы шевелились.

– Егор Левонович, очнитесь!

На сей раз физик услышал, слепо повернулся к майору, и тот снял с его головы «еловую корону».

Егор Левонович не удержался на ногах и сел на край углубления, показав виноватую улыбку.

– Устал… извините.

– А мы кладбище нашли! – объявил Костя, присматриваясь к «еловой ветке» в руке Редошкина.

Карапетян вопросительно посмотрел на Максима.

– Подозреваем, что весь этот город на самом деле кладбище, – подтвердил Ребров. – Статуи – композиции надгробий либо усыпальницы. Смущает только, что в этом случае местные жители…

– Амазонки, – вставил Костя.

– …хоронили своих умерших сородичей по трое в каждой могиле.

– А может быть, не в могилах, а внутри каждой статуи, – возразил Костя. – Может, это своеобразные колумбарии. Кстати, нужно поискать в этом здании, вдруг здесь похоронен какой-нибудь ВИП? Королева Амазонок?

Максим не сдержал удивления:

– Королева… э-э?

– Конечно, почему нет? Вспомни, мы проходили этаж, где в стелах стоят самые натуральные свечи. Значит, усыпальница где-то рядом.

– Ты же говорил, что в стелах дезодорирующие свечки.

– Я ошибался, это натуральные свечи для совершения обряда поминовения.

Максим встретил ироничный взгляд Карапетяна, тряхнул головой.

– Бог поцеловал.

– Ага, не голова, а реактор идей, – хмыкнул Редошкин.

– Да уж, – усмехнулся физик. – Начинаю верить в то, что этот паренёк когда-нибудь действительно станет академиком и получит Нобелевскую премию.

– Я такой! – Костя гордо выпятил грудь.

Вероника прыснула.

– Ну, а у вас что? – спросил Максим.

– Не поверите, одним словом не объяснишь.

– Уложитесь в пару, – улыбнулся Максим.

– Может, это поможет? – Редошкин приподнял «еловую ветку». – Я вытащил только что. Вдвоём быстрее получится установить контакт с этой женщиной.

Он кивнул на статую.

Максим взял «ветку».

– Введите в курс дела.

– Она не говорит по-русски. То есть вообще не говорит ни на каком языке. Но показывает картинки, большинство которых я не понимаю. Я уяснил лишь, что вопросы надо формулировать очень точно, иначе получаешь в ответ абракадабру. Но понял далеко не сразу.

– Удалось выяснить, что это за здание?

– Повторяю, местный компьютер не отвечает на вопросы как человек. Может быть, в здании действительно присутствует усыпальница королевы Амазонок. – Карапетян кинул взгляд на Костю. – Это в конце концов выяснится. Насколько я понял, весь этот комплекс очень сложный. Он вмещает десятки разных служб и лабораторий, в том числе обсерваторию с телескопами и антеннами и комплекс связи с какими-то центрами на других уровнях «бутерброда». Есть и ещё что-то, чего я не видел.

– Но машина для прокладки шахт здесь есть?

Карапетян виновато развёл руками:

– Не знаю, Максим Валерьевич. Какое-то мощное устройство с излучающей системой вроде бы существует, но, как оно действует и для чего предназначено, надо разбираться. Я же говорю: компьютер включён, но со мной общаться не хочет даже мысленно.

– Давайте я попробую, – подсунулся Костя.

Мужчины посмотрели на него с сомнением, однако никто из них, даже Редошкин, не решился пошутить или выразить недоверие.

– После меня, – сказал Максим. – Быстро объясниться с этой дамой, наверное, не удастся, будем сменять друг друга.

– А что, если показать этой даме Веронику? – вдруг предложил Редошкин.

– Что ты имеешь в виду? Как показать?

– Комп её не видит. А если показать ему лицо Вики, ведь она женщина? И владельцы комплекса были женщинами. Может, лицо послужит…

– Кю-ар-кодом! – со смехом подхватил Костя. – Молодец, Жора, до генерала дослужишься!

Максим посмотрел на Карапетяна:

– Какие индикаторы на этом пульте могут сыграть роль скайпа?

Физик неуверенно поелозил взглядом по ладони статуи, указал пальцем на «флакончик» с выпуклым навершием.

– Может быть, он.

– Садись! – Максим помог Веронике устроиться перед консолью, так, чтобы лицо девушки смотрело на «флакончик».

– Дальше что?

Карапетян поискал глазами окошечки, взял руку Вероники и положил на светящийся листик в форме резного листа клёна.

Максим встал рядом с девушкой, взял у Редошкина «еловую ветку» и пристроил на голове, убедившись, что она имеет нечто вроде присосок. К ушам прижались две холодные веточки, но он ничего не услышал.

– Как включить?

– Жёлтенькое окошечко.

Максим коснулся жёлтой полоски, и в уши влился тихий шорох осыпающегося песка.

– Ничего не вижу…

– Поправьте одну из веточек, чтобы она легла на висок.

– Не на глаза?

– Нет, на виски. И пусть Вероника держит обе руки на окошечках.

Максим поправил «веточки», и голову прострелила бесшумная зарница.