Многоножка

Даша улыбалась, пряча лицо в медвежонка.

* * *

На следующий день она шла в школу с твёрдым намерением вступить в театральный кружок. Тогда была холодная весна и ветер продувал до костей, но Даша была настолько увлечена своими мыслями, что не чувствовала холода, хоть и была легко одета. Стоя у светофора, она слегка пританцовывала, пока из лужи растаявшего снега её не облил промчавшийся мимо грузовик. Школьные брюки чуть ли не до колен были испачканы, но Даша, чуть отряхнувшись, пошла вперёд.

В любой другой день её это остановило бы. Но не в день, когда она захотела вступить в театральный кружок.

…Выслушав её просьбу, глава клуба — Лида, вроде бы — немного посоветовалась со стоящим рядом Денисом, а затем сделала глубокий вдох.

— У нас сейчас мест почти нет, так что даже не знаю… У нас регламент не больше двадцати человек, и, в общем… Ты точно умеешь играть на сцене? Да?

Даша изобразила надменный вид.

— Конечно, умею, ты о чём. У меня мама поэтесса. Ты про Юлию Швецову слышала? Я ни на что не намекаю, — она чуть наклонилась вперёд, — но она очень хотела бы, чтобы я выступала на сцене. Если ты понимаешь, о чём я.

— Аа? — Лида подняла брови. — Что-то не совсем…

Даша терпеливо улыбнулась ей.

— Учитывая её положение, она может, к примеру… Подать жалобу, назначить нового главу клуба… Расформировать его, — она с деланным безразличием поводила пальцем по столу, рядом с которым стояла, — ну, типа, если ей что-то не понравится.

До Лиды, наконец, дошло.

— Так ты хочешь, чтобы я…

— Я просто хочу вступить к вам, и всё, — Даша не дала ей договорить. — В этом ведь нет ничего сложного. Я просто ужасно хочу играть на сцене!.. Может быть, у вас тут есть кто-то, кто место зря занимает? А? Нельзя ведь лентяев допускать до сцены!

Окончательно сдувшись, Лида медленно осела на стул, устремив невидящий взгляд в пустоту. Даша, глядя на её растерянность, думала о том, что нисколько её не жаль. Оказавшись перед таким выбором, Лида просто должна сделать самый простой. Ей не обязательно знать, что Дашин блеф насчёт влияния её матери не имеет значения — наоборот, неосведомлённость пугает хуже всего.

— Мы подумаем, — ровным голосом сказала Лида, вставая и выходя из кабинета обратно в зал. Даша последовала за ней, скрестив руки на груди.

Выйдя к собирающимся на репетицию ребятам, Лида подошла к девушке, сидящей позади всех. Встав поближе, Даша услышала:

— Агата, извини. Ты больше здесь не занимаешься. Мне очень жаль.

…Проводив её взглядом, Даша уселась на место неудачницы. Протёрла запачканные брюки рукой. Она не чувствовала никакого триумфа, потому что пока ничего не сделала.

Сунув руку в карман, Даша извлекла жвачку и сунула в рот. Мрачно подумала, разжёвывая её: «Если сюда кто-то ещё сунется — я должна выгнать его к чертям собачьим».

32. Кибишки и надписи

Тамара проснулась ранним утром, потому что поздно легла. Часы показывали 5:02, и она ощутила стойкое желание что-нибудь… приготовить.

Какое-то время, конечно, она дала себе полежать, гладила свернувшегося рядом Мяту, смотрела в потолок. Сразу приниматься за дело, пришедшее в голову, казалось ей странным. Так что требовалось немного помедлить, хотя бы из вежливости к затее.

Наконец, поднявшись, Тамара сказала вслух:

— С пробуждением, Стикер!

Взяла его и встала, опёршись. Пошла на кухню. Ноги спросонья чуть побаливали, Мята смотрел ей вслед встревоженно. Наверное, размышлял: на кухню она отправилась, или в ранний туалет?

Оказавшись на кухне, Тамара первым делом вымыла руки. За окном расцветало прохладное утро, от которого гнало прочь любые затеи, и хотелось свернуться клубком. Но Тамара взяла себя в руки, решив не отступать. Начала шарить в поиске продуктов.

Первое, что она нашла — пакет с двойными булочками для гамбургеров. Наверное, их купил Егор. Внутри недоставало только одной: Тамара насчитала семь. Вытряхнула их на стол, скептически оглядела, убедившись: да, действительно семь.

Но что с ними можно сделать?

Холодильник не радовал: колбаса кончилось, сыра было очень мало, а кетчуп, который обычно кладут внутрь бургеров, мама не терпела, так что они его не покупали. Зато была неоткрытая упаковка яиц, огромный огурец, уже заканчивающаяся банка майонеза и…

Тамара хитро улыбнулась, а затем сгребла всё это сразу.

«На бургер совсем не похоже, — подумала она, доставая нож, чтобы разделать огурец. — Может, по-другому назвать? А как? Тамарбургер? Нет, всё равно дурацкое «бургер» остаётся… Мне совсем оно не нравится. Но что тогда придумать?»

Разогревая плиту и аккуратно выливая на сковородку масло, она перебирала в голове разные окончания слов, подходящие к её закускам. Окончание «бец» не подходило, потому что напоминало про голубец, а к ним Тамара относилась настороженно. Гораздо больше ей нравились окончания «бик» и «шек». Немного подумав на их счёт, она наконец придумала название «кибишек». Немного было похоже на «камушек» из-за ударения, а ещё из-за формы. Но в остальном кибишки были мягонькими и вкусными.