Многоножка

— От монтажа мало что зависит… — начал было Саша, но затем сменил тон: — Но я готов попробовать! — он стукнул кулаком об ладонь. — Потому что это реальный способ!

— Я считаю, что мы должны попытаться, как бы там ни было, — решила Нюра. — Потому что рак — это очень серьёзно.

— Да мы с вами, чуваки, горы свернуть могём! — обрадовалась Ксюха. — Позвали бы меня раньше, мы бы такую движуху замутили! Я с вами!

— Кость… — позвала Нюра. — Ты как насчёт этого?

Костя Соломин был сам не свой: сидел тихий и угрюмый, поглядывал на всех искоса. Наконец сказал:

— Не знаю, ребята. Я буду честным: мне не очень нравится затея, что мы все так сразу решили стараться ради Ромы. Ещё и конкурс выигрывать, и все деньги ему отдавать. Я знаю, что дело-то, по сути, хорошее… Но что-то пока он был здесь, среди нас, кроме Тамары, к нему особенно добр не был.

— К чему клонишь? — спросил Серёжа.

— К тому, что это лицемерие, я считаю. Я не имею ничего против него лично, но… Вот так сразу менять мнение, просто потому что человек неожиданно заболел… Как это называется?

Все замолчали, не зная, что ответить. Совершенно неожиданно — и пугающе серьёзно и тихо — заговорила Ксюха:

— А какая разница, как мы это назовём? Если мы сделаем это, Ромка выживет, а Тамара снова начнёт улыбаться, то я готова на миллион таких лицемерий.

* * *

Идея собрать деньги за счёт победы в «Движении» воодушевила всех. Но каждый понял, что постараться придётся больше, чем они старались до этого. И когда Тамару спросили, есть ли у неё на примере человек, который может помочь со съёмками — она в тот же вечер спросила Задиру Робби.

— Погоди, вы что, на первое место целите?! — заинтересовался тот. — Серьёзное же заявление… И в чём вам нужна помощь?

— Если вкратце… то во всём. То, что мы наснимали, сейчас разрозненные отрывки. И мы хотим, чтобы это стало прям. Нормальной такой вещью. Мы бы отправили его на конкурс и просто так, но теперь у нас есть железная необходимость выиграть приз.

— Прямо железная?

— Вопрос жизни и смерти.

— Не твоей, надеюсь?

— Моего… нашего друга.

После этих слов Робби понял, что Тамара говорит серьёзно. Он пообещал, что постарается подключить ещё кого-то.

…Было ли это провидением, судьбой или просто совпадением — никто не знал, но в момент, когда шёл разговор о новичках в «Стаккато», раздался звук открываемой двери. Все разом повернули головы ко входу, на котором возникла слегка растерянная бледная девушка с растрёпанной копной кудрявых чёрных волос.

Даша Швецова замерла на пороге и медленно опустила створку двери. Та закрылась.

— З… дравст… те… — пролепетала она.

На неё смотрели во все глаза. Особенно Тамара с Агатой: они вжались в свои места, ожидая чего-то нехорошего. Непохоже было, правда, что Даша пришла с плохими намерениями, но прошлое всё равно давало о себе знать.

— Привет! — радушно сказала Лебедева. Не то, чтобы совсем радушно, как будто ждала её, но скорее так, будто Даша подоспела как раз вовремя. — Ты к нам?

Даша удивлённо хлопнула глазами.

— Я х-хотела спросить… есть ли у вас… место для меня.

Широко улыбнувшись, Лебедева обернулась к Свете.

— Оформляйте её, Светлана Викторовна! Теперь у нас есть Виллина! Проходи-проходи, девочка, ты как раз вовремя…

— Что ты здесь делаешь?!

Это был не Тамарин возглас, и не возглас кого-то из ребят, кто часто повышал голос. Это громко спросила резко вставшая Агата, и это было настолько неожиданно, что все опешили.

— У нас… нет для тебя места, — сказала она твёрдо. — И ты отсюда ты никого не выгонишь!

Руки у неё мелко дрожали: сидящая рядом Тамара видела это невооружённым глазом. Разряжать обстановку никто не спешил.

— Я не собираюсь никого отсюда выгонять, — сказала Даша. — Я просто хотела попроситься. Я не знала, что ты тут.