Мобберы

К Анастасии Иннокентьевне Иртеньевой-Кузьминской Рита отправилась на другой день, взяв с собой для подстраховки выспавшегося Джима. Она бы взяла и Хрофта с Асмудом, но их повадки оставляли желать лучшего, а Джим мог в случае нужды и поговорить учтиво, и, на худой конец, учтиво помолчать.

Найдя на 15-й Красноармейской улице дом № 23, они вошли в подъезд. Дом был дореволюционной постройки, но в нём имелся даже лифт, если можно так назвать громогласную бандуру с тюремной решёткой, заменявшей двери. Рита и Джим не без опасения вошли в неё, захлопнули решётку. На панели вместо кнопок были только дырки, в которых виднелись похожие на дождевых червей электрические провода.

– Может, пешком? – внёс предложение Джим, струхнувший при виде такого ископаемого.

– Доедем! – Рита вставила палец в дырку, и самодвижущийся артефакт, вострубив, как стадо мамонтов, начал многотрудное восхождение к верхним этажам здания.

Хрофт предсказал верно: Анастасия Иннокентьевна оказалась реликтовой старушенцией, в квартире у которой всё дышало архаикой. На стенах висели фотоснимки, обрамлённые морщинистыми багетами, персонажи позировали маэстро во фраках и вечерних платьях, а головы их были зажаты специальными струбцинами, не позволявшими жертвам фотоискусства шевелиться в момент съёмки. В углу гостиной стояли напольные часы со столь огромной гирей, что она напомнила Рите кувалду, подвешенную за рукоять. Старушка усадила гостей на траченную молью оттоманку, сама села напротив в вольтеровское кресло и, к вящему изумлению Риты, залихватски закинула ногу на ногу, отчего приобрела некоторое сходство с героиней фильма «Основной инстинкт», которой гримёры накинули полвека.

– Деточка, чай будет готов через десять минут, а пока вы можете откушать варенья. Оно справа от вас, на столике. Берите, деточка, не стесняйтесь.

Она обращалась к одной Рите, Джим не вызывал у неё интереса. Биг Бен в углу зафырчал, затенькал и с присвистом расстроенной фисгармонии излил на аудиторию неузнаваемые рулады.

– «Мальбрук в поход собрался…» – фальшивым сопрано пропела Анастасия Иннокентьевна и сняла с шаткой этажерки украшенную финифтью табакерку. – Простите мне, деточка, эту маленькую слабость: имею пристрастие к табаку. Матушка моя, покойница, баловалась, вот и я…

Она взяла из табакерки щепотку невесомого порошка и затолкала себе сначала в правую ноздрю, затем в левую. Сейчас же лицо её, изборождённое футуристическими линиями, исказилось, и она с упоением чихнула, только вместо ожидаемого «апчхи» вышло трогательное «псик».

– Прошу прощедия, – сказала она с прононсом и принялась утираться платочком, на котором был вышит вензель с буквой «А». – Дикакого сладу дет с этой привычкой…

Поспел чай. Наливали кипяток из самовара, а пили из ветхозаветных чашечек ручной, как отрекомендовала хозяйка, работы. Одуванчиковое варенье имело восхитительный вкус.

– Алексис – кузен моей матушки, Глафиры Евгеньевны Воронцовой, – начала свою повесть Анастасия Иннокентьевна. – Она была правнучкой Елизаветы Ксаверьевны Воронцовой, которая, как вам должно быть известно, состояла в дружеской связи с Александром Сергеевичем Пушкиным и преподнесла ему в дар сердоликовый перстень, ставший его талисманом. Елизавета Ксаверьевна почила в тысяча восемьсот восьмидесятом году, и матушка моя, появившаяся на свет двадцатью годами позже, не застала её в живых… Перстень Александра Сергеевича хранился в музее, откуда и был украден.

– Мы слышали, – сказала Рита, пригубив душистый чай с примесью мяты и чабреца.

– Да, – закивала Анастасия Иннокентьевна и нашпиговала нос табаком. – Но вы… псик!.. вы де осведобледы о гдавдоб! Перстедь Пушкида похитил Алексис!

– Вы знаете, кто совершил кражу?! Этого не сумели установить следователи в полиции…

– Полиция, деточка, работала из рук вон плохо, – промолвила старуха, прочихавшись. – Кражу совершили трое молодых повес, среди которых, как ни прискорбно, был и мой двоюродный дядя. Алексис прознал, что с талисманом Александра Сергеевича связано давнее предание – будто с помощью этого перстня можно найти сокровища итальянских масонов, спрятанные в незапамятные времена.

– Чьи сокровища? – Чай выплеснулся из чашки и обжёг Рите тыльную сторону ладони.

– Как вы неосторожны, деточка! – заквохтала старушка. – Сейчас я вам салфеточку…

– Ничего страшного, продолжайте, пожалуйста. Сокровища итальянских масонов…