Моби Дик

A hundred black faces turned round in their rows to peer; and beyond, a black Angel of Doom was beating a book in a pulpit.	Ряды черных лиц, числом не менее ста, обернулись, чтобы поглядеть на меня; а за ними в глубине черный ангел смерти за кафедрой колотил рукой по раскрытой книге.
It was a negro church; and the preacher's text was about the blackness of darkness, and the weeping and wailing and teeth-gnashing there.	Это была негритянская церковь, и проповедник держал речь о том, как черна тьма, в которой раздаются лишь вопли, стоны и скрежет зубовный.
Ha, Ishmael, muttered I, backing out, Wretched entertainment at the sign of 'The Trap!'	"Да, Измаил, - пробормотал я, пятясь к двери, -неприятное развлечение ждало тебя под вывеской "Ловушки".
Moving on, I at last came to a dim sort of light not far from the docks, and heard a forlorn creaking in the air; and looking up, saw a swinging sign over the door with a white painting upon it, faintly representing a tall straight jet of misty spray, and these words underneath-"The Spouter Inn:-Peter Coffin."	И я снова пошел по улицам, пока не различил наконец поблизости от пристани какой-то тусклый свет и не уловил в воздухе тихий унылый скрип. Подняв голову, я увидел над дверью раскачивающуюся вывеску, на которой белой краской было изображено нечто, отдаленно напоминающее высокую отвесную струю туманных брызг, а под ней начертаны следующие слова: "Гостиница "Китовый фонтан", Питер Гроб".
Coffin?-Spouter?-Rather ominous in that particular connexion, thought I.	"Гроб? Китовый фонтан? Звучит довольно зловеще при данных обстоятельствах", -подумал я.
But it is a common name in Nantucket, they say, and I suppose this Peter here is an emigrant from there.	Впрочем, ведь говорят, в Нантакете это распространенная фамилия, и сей Питер, вероятно, просто переселился сюда с острова.
As the light looked so dim, and the place, for the time, looked quiet enough, and the dilapidated little wooden house itself looked as if it might have been carted here from the ruins of some burnt district, and as the swinging sign had a poverty-stricken sort of creak to it, I thought that here was the very spot for cheap lodgings, and the best of pea coffee.	Свет оттуда шел такой тусклый, вокруг в этот час все казалось таким спокойным, да и сам этот ветхий деревянный домишко выглядел так, словно его перевезли сюда из погорелого района, и так по-нищенски убого поскрипывала над ним вывеска, что я понял - именно здесь я смогу найти пристанище себе по карману и наилучший гороховый кофе.
It was a queer sort of place-a gable-ended old house, one side palsied as it were, and leaning over sadly.	Странное это было сооружение - старый дом под островерхой крышей совсем перекосился на один бок, словно несчастный паралитик.
It stood on a sharp bleak corner, where that tempestuous wind Euroclydon kept up a worse howling than ever it did about poor Paul's tossed craft.	Он стоял зажатый в какой-то тесный и мрачный угол, а буйный ветер Евроклидон не переставая завывал вокруг еще яростнее, чем некогда вокруг утлого суденышка бедного Павла.
Euroclydon, nevertheless, is a mighty pleasant zephyr to any one in-doors, with his feet on the hob quietly toasting for bed.	А ведь Евроклидон - это отменно приятный зефир для всякого, кто сидит под крышей и спокойно поджаривает у камина ноги, покуда не придет время отправляться ко сну.