Мода на невинность

– Дались тебе его волосы! – с досадой воскликнула Инесса.

– Нет, ты не понимаешь – чистое золото, девятьсот девяносто девятой пробы (через запятую еще одна девяточка, для полного впечатления!), густые, тяжелые и длинные. В них какая-то тайна! Знаешь, он, судя по всему, давно не мыл голову, но даже это не умаляет красоты его шевелюры. Волосы разделились на отдельные пряди, они лоснятся удивительным блеском, от них, наверное, пахнет... пахнет мускусом! Так, наверное, пахло от настоящих средневековых принцев...

– Перестань! – прервала меня моя спутница. – Тебя куда-то уносит. Боюсь, туда, где я тебе уже не смогу помочь...

– Ладно, не буду, – покорно согласилась я. – Как ты думаешь, Костя меня сейчас слышал?

– Не знаю и знать не хочу, – пренебрежительно повела она плечиком.

– Сейчас приду домой и лягу спать...

– Вот еще! – возмутилась она. – Дома мы переоденемся, причешемся, слегка подведем глазки и побежим с Владимиром Ильичом в ресторан. Будем пить вино и слушать хорошую музыку.

– Послушай, мне неловко, что ты так со мной возишься, я не хочу...

– Перестань! – опять перебила она меня. – Владимир Ильич вбил себе в голову, что ему хотя бы раз в неделю надо водить меня в ресторан. С тобой мне не будет так скучно...

– А он? Понравится ли ему, что ты...

– Владимиру Ильичу нравится все то, что нравится мне!

Дома Инесса заставила меня переодеться в тот бледно-лиловый костюм из шифона, сделала мне на голове нечто, что напоминало о легком морском бризе, подвела губы...

Я не сопротивлялась – я уже давно поняла, что эта женщина сильнее меня.

– Как, хорошо? – спросила я тетушку, которую подарки Инессы тоже привели в некоторую растерянность.

– Н-ну... в общем неплохо, только ты, Олюшка, немного странно выглядишь, будто тебя в кино собираются снимать...

Я растерялась.

– Вы ее вспугнете, Зинаида Кирилловна! – рассердилась Инесса. – Ей уже двадцать три года – третий десяток пошел, с ума сойти! – а она до сих пор ребенок. Она же красива, она интересна, дайте ей почувствовать себя женщиной.

– Может быть, лучше никогда этого не чувствовать? – робко предположила тетушка. – Знаешь, от красоты одни неприятности...

– О чем спор? – к нам без стука заглянул Глеб. – Мам, я услышал твой голос... – Потом он заметил меня. – Мамма мия, а это кто?

– Это у нас Оленька! – засмеялась Инесса. – Будешь у нас судьей? Вот Зинаида Кирилловна утверждает...

– Ничего не хочу знать! – серьезно воскликнул Глеб. – Оленька чудесна! Это я вам как мужчина...

– Мужчина! Да никто и не спорит, что Оля хороша! – воздела руки горе тетушка. – Я сейчас совершенно о другом говорю! Я говорю, что красота в нашем мире...

* * *

С этого дня у меня началась другая жизнь. То, к чему стремился безуспешно Ян Яныч со всей наукой психотерапией, вдруг совершила одна женщина по имени Инесса. Удивительным было то, что ничего особенного она не делала – просто стала для меня подругой и покровительницей. Она внушила мне, что я хорошенькая, – и, самое главное, я ей поверила, несмотря на свой сорок восьмой размер, она заставила меня улыбаться, показала мне, что не стоит бояться жизни. Я почти не плакала – только изредка, когда вспоминала свою бедную маму.

А однажды Инесса пригласила меня в редакцию «Тишинских ведомостей», посадила за компьютер, за которым работала сама, и заставила править какую-то исключительно корявую статью их нового сотрудника.

– У меня запарка! – объявила она. – Очень много необработанного материала. Да, откуда ты так хорошо знаешь Word?

– Научилась, пока работала в одной конторе курьером. Сидела, ожидая почты, смотрела, как девушки работают, они там тексты набирали... так, урывками, разобралась. Ничего особенного.

– Это правда... – улыбнулась Инесса. – Все очень просто. Не представляю, зачем люди на курсы записываются, большие деньги платят, чтобы их научили... Нет, правда, надо заплатить и надо учиться – но дел тут дня на три, максимум на неделю. Не представляю, зачем люди месяцами ходят на компьютерные курсы... Ну да, есть еще другие программы, есть Интернет, в котором тоже не сразу разберешься, но семь месяцев! Вот погоди, у нас в ведомостях рекламу этих курсов давали...

– Именно – чтобы денежки вытянуть! – нравоучительно произнесла я. – Послушай, а ничего, если я эти два абзаца местами поменяю?

– Делай как считаешь нужным, потом разберемся... Сорокин (это наш новый коллега) институт закончил, но такой дундук! Послушай, а давай я тебя вместо Сорокина возьму?

– Меня? А его куда же? – испугалась я, но испугалась более всего той ответственности, которой потребовала бы от меня работа.

– Нет, для него тоже дело найдется... Послушай, у тебя же врожденная грамотность, без всяких там институтов! – Она мельком взглянула на экран монитора, где я лихо исправляла неуклюжий стиль Сорокина – убрать все эти бесконечные «которые», разбить длинные предложения со сложными связями, где среди многочисленных запятых теряется смысл... – Ты чувствуешь слово... Отчего бы тебе не написать статью? Скоро показ моделей – давай ты об этом напишешь?

– Я, конечно, могу попробовать, но...