Модель для сборки 20 лет: Юбилейная книга

– Если здесь поселился демон Мамма Сонним, – веско сказал Ким, – вряд ли он станет вести себя так же, как вел себя в древней Корее много веков назад.

– А ты можешь с ней того… Спуститься и… разобраться как-нибудь? Поговорить? – Артамонов кивнул за окно.

– Это приказ? – Ким сжал гранатомет и вопросительно посмотрел на Капитана.

– Не приказ. Но… ты же кореец? – потупился Капитан.

Ким вскинул голову и посмотрел ему прямо в глаза.

– Я жду! – сказал Ким. – Ты меня не хочешь обвинить в саботаже и связях с противником?

– Я совсем не об этом… – смутился Капитан. – Просто эта… с девятью хвостами… Мамма Сонним…

– Она из Кореи? Она знает корейский? – Ким в упор смотрел на Капитана.

– Не исключено, – твердо сказал Капитан.

– А я из Кореи? – спросил Ким. – Я знаю корейский?

– А ты знаешь корейский?

– Впервые ты меня об этом спрашивал девять лет назад. – Ким повернулся спиной и встал у окна, опершись на гранатомет.

– Что ж нам делать? – растерянно пробасил Артамонов.

– Осмотреть здание, – решил Капитан и вдруг добавил: – Артамонов, возьми Заболодина, мы своих не бросаем.

Ким смотрел в окно.

– Она двигается, Капитан. Она роет землю.

Сначала они вернулись в изгаженную комнату с пентаклем на полу – просто чтоб показать Киму. Ким задумчиво потыкал ботинком разбросанные игрушки, затем присел, разглядывая кости в углу.

– Обломались сатанисты, – цыкнул зубом Артамонов. – Превратились в зайчиков.

– А может, они для этого и пришли? – возразил Капитан.

– Нет, – покачал головой Артамонов, – они обломались. Хотели пообщаться с Сатаной, а Сатана оказалась корейская… Ким, в Корее есть сатанисты?

Ким не ответил. Он пружинисто поднялся, опершись о гранатомет.

– Осмотрим другие комнаты?

– Осмотрим, – вяло согласился Капитан, и они вышли в коридор.

Остальные комнаты пятого этажа ничего собой не представляли. Когда под плечом Капитана падала очередная дверь, за ней оказывалась та же картина – пара аккуратно застеленных колченогих коек с подушками-пирамидками, две тумбочки, штатный пыльный графин и два стакана.

– Я сутки не спал, – сказал Артамонов в пятой по счету комнате. – Вот бы лечь и уснуть…

– Ты смог бы сейчас уснуть? – удивился Капитан.

– Смог бы.

– И проснуться осликом?

– Кстати, не факт.

– Кстати, вопрос, – вмешался Ким. – О чем говорили люди перед тем, как превратиться?

Капитан задумался.

– О чем говорил с ней Петеренко, мы, наверно, уже не узнаем… Касаев пытался войти в здание вместе с ней…

– Мамма Сонним, – подсказал Ким.

– Заболодин просто сидел на койке, о чем мы говорили?

– Вы говорили, кому принадлежала «Кукушка», – напомнил Ким.

– А сатанисты, наверно, просто песни свои пели и живого козла резали.

– Собаку, – подсказал Ким. – Шелти.

– Нет логики, – подытожил Капитан и ткнул плечом следующую дверь.

Дверь не поддалась. Капитан выругался и ударил снова. Дверь упала, за ней оказалась комната горничной, заваленная штабелями белья.

– Какая разница, о чем говорили. А вот о чем они думали перед тем, как превратиться? – спросил Артамонов, безуспешно щелкая разболтанным выключателем на стене, хотя было известно, что электричества в здании нет.

– Уж, наверно, Петеренко и подростки-сатанисты думали о разном… – Капитан сосредоточенно водил по углам фонарем.

Ким вышел, зашел в соседний номер и вернулся.

– Туалет и душ, – доложил он. – Этаж пуст. Осматриваем нижние?

– Осматриваем.

Они спустились на четвертый и распахнули первую дверь. Та же картина, только номера были одноместные. Одна кровать, одна тумбочка, один стакан возле графина.

– У моего старшего, – начал Артамонов, – есть карманный компьютер.

Капитан присел на корточки и заглянул под кровать – пустота, пыль. В стене обнаружился шкаф, Ким распахнул его и посветил фонарем – пустота, запах старой фанеры, скрюченные рассохшиеся вешалки на стальных крючьях.

– Там у него в компьютере есть такая игра, – продолжал Артамонов. – Надо двигать разноцветные шарики, и если встанут в ряд пять штук одного цвета – то исчезают.

– К чему это ты? – Капитан вышел в коридор и пнул дверь напротив.

Из темного проема резко пахнуло чем-то кислым, раздался громкий визг, и вдруг из пустоты ему в лицо метнулось пятно. Капитан не успел испугаться, рефлексы сработали сами – он кинулся на пол и в тот же миг услышал тихий хлопок. Капитан перекувыркнулся, привстал на одно колено и обернулся, сжимая штурмовик. На полу билась в конвульсиях крупная летучая мышь – как раздавленная бабочка, упавшая на спину. Ким деловито прятал под мышку личный пистолет. Артамонов нервно водил штурмовиком из стороны в сторону.

Капитан со злостью расплющил ботинком останки летучей мыши и вошел в комнату. Такой же одноместный номер, лишь фрамуга в окне была распахнута, а пол и кровать завалены черным мусором и пометом. Артамонов кашлянул и опустил ствол.

– Так вот, я и говорю, – продолжил он. – Может, у человека в голове тоже так устроено? Скачут мысли, скачут, а как сложатся в одну цепочку – хлоп, и нету. Ни мыслей, ни человека. Инфаркт.

– У меня так бывает, – кивнул Капитан. – С мыслями. Если не спал долго.