Модель XXX

Поэтому иногда я прихожу на лекции и просто начинаю говорить, что Бог на душу положит. Я встаю перед студентами, открываю рот и рассказываю то, что рассказывается. За секунду до этого я не знаю, что расскажу, не знаю и в процессе. Я просто говорю. И иногда получается не плохо.

Но не сегодня. В середине пары я слышу шепот студента с задней парты:

– Ребят, кто нажрался вчера? Перегаром прёт, глаза режет.

Я смущаюсь, сбиваюсь и теряю нить. По моему красному лицу всем всё становится ясно.

***

– О, Иван, о! Как ты вовремя!

Это заведующая кафедрой культурологии. Я вообще не собирался к ней заходить, просто мимо шёл.

– Я хотела с тобой поговорить.

И она начинает со мной говорить. Она высокая, худая, с большими печальными глазами, которые не сводит с меня на протяжении всего разговора. А говорит она долго, пока не лопнет моё терпение.

Я перестаю понимать, о чём она говорит примерно через минуту. Ясно, однако, что она рассказывает о своей жизни, работе, о родителях и молодом человеке. Делает она это обстоятельно, с кучей деталей и вставных новелл. Слушать её невыносимо тяжело, такое ощущение, что она насилует меня каким-то особенно жестоким способом. Мне становиться дурно, повышается давление, члены охватывает слабость.

– Ммм, да, ааа, интересно, – механически повторяю я. А сам думаю: «Заткнись, заткнись же наконец, прекрати нести этот бред, закрой свой рот!»

Она готова говорить вечно. В какой-то момент я понимаю, что просто убью её сейчас, просто вот возьму стул и ударю по голове. Поэтому я резко прерываю её и говорю:

– Извини, мне бежать надо!

– Иван, подожди, я почти закончила.

– Нет-нет, в другой раз, меня ждут, я и так уже задержался.

– Но ты самое интересное не узнал, к чему я всё это вела!

– Да куда же ещё интереснее, быть не может! В следующий раз дослушаю с удовольствием!

Тут она странно так посмотрела и сделала шаг ко мне. Я попятился. Он ускорилась. Я перешагнул порог. Она протянула руку и схватила меня за правую грудь, прямо ногтями впилась сквозь рубашку.

– О, Иван, ты такой спортивный!

– Ой, да? Хи-хи-хи, спасибо… – я вырвался из её цепкой хватки и побежал по лестнице вниз.

– У тебя отличный зад! – закричала она, перегибаясь через перила.

– Ой, Господи, помилуй, – прошептал я, вырываясь в свой кабинет и держась за растерзанную грудь.

– Что с вами, Иван Алексеевич? – спросила Анечка.

– Ничего, ничего… Слушай, у меня к тебе просьба… Если заведующая кафедрой культурологии будет заходить, меня спрашивать, скажи, что меня нет и не будет.

***

Бывает в жизни череда удач. Как-то я вышел покурить во двор. А там Катя, секретарша ректора.

– Привет, – говорю. – Какие планы на вечер?

– Никаких, – сразу, не думая, ответила она.

– Посидим в баре?

– Давай, – и улыбнулась мне.

Тут я увидел, что неподалёку Маша стоит в своём неизменном пальто, руки-ноги скрестила, выдувает дым в свод арки. Вся такая смуглая, в очках. Очень на Марию Петровну она похожа, только как бы уменьшенная её копия.

– А дай номер твой, чтобы ближе к делу я набрал тебе.

В этом не было никакой необходимости, но я хотел, чтобы Маша увидела, как я записываю номер Кати.

Она дала, я записал, и мы разошлись.

Катя очень красивая. Восточного типа, с выпуклой фигурой, страстная. Она из тех, на кого хочется немедленно наброситься и изнасиловать. Но на её лице как будто поставлена печать порока. Не ясно в чём дело, но в очертаниях губ, выражении глаз, голосе читается какая-то странная одержимость. Не что чтобы она плохая, не в этом дело. Просто видно, что она запятнана.

Вернувшись в кабинет, я немедленно выпил водки (деньги на хорошие напитки у меня кончились и я был должен уже всем в институте), и написал Кате смс такого содержания: «Катя, кстати, а тебе вечером никуда спешить не надо?»

Расчёт был простой: я хотел удостовериться, что она поедет ко мне в гости после кафе. Я хотел знать это наверняка, иначе бы я отменил кафе. Потому что денег не было, и надо опять занимать. Тут, конечно, любая приличная девушка (или считающая себя таковой), всё бы поняла и ответила, что да, у неё потом какие-то дела. Но Катя, как я и ожидал, написала: «Я никуда не спешу!»

– Ес! – закричал я и побежал к Ивану Ильичу. Я ему уже был должен прилично, но он единственный человек, который может дать повторно. Потому что друг.

Похихикав с сомнением, он ссудил мне несколько тысяч.

***

– Иван, – сказал мне Егор Мотельевич, пока мы курили во дворе, – надо понимать, есть девушки для любви, а есть для секса. Это совершенно разные категории. Вторым ты должен платить, даже если они не шлюхи из публичного дома.

– Я не согласен! Почему я должен платить, а не они мне?!

Егор Мотельевич крякнул от удивления.

– Слушай, с таким подходом тебе вообще никто не даст. Только самые отчаявшиеся.

– Но мне просто кажется, что всё должно происходить по взаимности! Никто никому не платит…

– Считай, что это закон природы. Ты же не пытаешься победить гравитацию?

– Ну да…

– Ну вот и здесь то же самое… Ты уж мне поверь, я на этом деле собаку съел. Любая девушка хочет аванс, пускай даже символический.